Михаил Косинский: «Большинство студентов мечтают стать скорее Рокфеллерами, чем Королевыми»

Почему будущим программистам не стоит пропускать лекции по физике и матанализу, как создают алгоритмы для космических аппаратов и стоит ли российским специалистам равняться на Илона Маска? На эти и другие вопросы «СР» отвечает Михаил Косинский — ​заместитель главного конструктора МОКБ «Марс», заместитель начальника отделения по разработке функционального программного обеспечения.

О том, зачем нужны физика и матанализ

В 2010 году я окончил Московский энергетический институт (МЭИ), хотя изначально готовился к поступлению в автодорожный — ​мне нравились, да и сейчас нравятся автомобили, люблю возиться с техникой. Но после окончания школы лучше предусмотреть несколько вариантов для поступления, так что на всякий случай, чуть ли не в последний день, я подал документы еще и в МЭИ. Два экзамена сдал на тройку, только тест по русскому написал без ошибок. Уже и не надеялся пройти. Поехал забирать документы — ​и вдруг смотрю: поступил. Причем на направление «Автоматизация и управление».

В тот момент я подумал, что, наверное, автоматика мне ближе, чем двигатель внутреннего сгорания. Так и выбрал профессиональное направление. Думал, что в институте сразу начну изучать, как программировать контроллеры, а начались физика и математический анализ. Признаться честно, в те годы я не понимал, зачем мне матрицы с дифференциальными уравнениями. Позже практика показала, что стоило лучше учить эти предметы. Каким бы замечательным программист ни был, если он не знает, как ведет себя, например, аппарат в космосе, то будет стараться написать ­что-то универсальное, как я в свое время. Затрачиваются вычислительные ресурсы, память, но программа работает плохо. Понимание физических свой­ств объектов очень важно, однако студентам, к сожалению, не всегда объясняют, зачем им на первом курсе сложные предметы со множеством формул.

О «марсианских» проектах

Работу в «Марсе» я начал с того, что с помощью наставников написал довольно хорошую программу для анализа точностных характеристик систем управления. Такие программы нужны, чтобы подтвердить выполнение заданных требований по точности при проведении испытаний. Есть показания системы управления, а есть показания некого независимого арбитра, принимаемые в качестве эталонных. Их необходимо постоянно сравнивать. Параметры, формируемые системой управления (например, требуемый угол поворота), должны быть как можно ближе к эталонным данным.

Когда я пришел в МОКБ, были сложности в этом сравнении, связанные с рассинхронизацией показателей. Решение этой задачи в условиях большого массива данных и было одной из моих первых работ. В дальнейшем она получила свое развитие и сегодня используется для сопровождения полета космических аппаратов. На данном этапе, в отличие от этапа испытаний, нет никаких эталонных значений. Однако некоторые параметры все же можно попытаться оценить независимо и сравнить с показаниями системы управления.

Для чего это нужно? Например, в спутниках «Арктика-­М» и «Электро-­Л» есть радиатор, который обеспечивает терморегулирование отдельных элементов. В космосе отвод тепла — ​непростая задача, вентилятор там не поставишь, поэтому мы задачу охлаждения решаем, все время отворачивая от светила ту грань аппарата, где расположен радиатор. Если спутник разворачивается из одного положения в другое, мы строим траекторию его движения не напрямую по кратчайшему пути, а так, чтобы на радиатор не попал солнечный свет.

Над проектом «Спектр-­РГ», предназначенным для построения полной карты Вселенной в рентгеновском диапазоне, начали работать задолго до того, как я пришел в «Марс». Но я рад, что тоже приложил руку к разработке алгоритмов в процессе организации испытаний и сопровождения этого космического аппарата. Приятно видеть, что результат твоей работы приносит пользу.

Сегодня в «Марсе» моя основная задача, как следует из должности, — ​организация разработки и испытания алгоритмов, сопровождения космических аппаратов. Каждый аппарат, для которого мы разрабатываем систему управления, по-своему уникален. Все время требуется ­что-то улучшать с учетом изменившегося приборного состава (датчиков, исполнительных органов). Поэтому, к счастью, я не только руковожу, но и продолжаю сам разрабатывать алгоритмы.

О наставниках и учениках

На работу в бюро я пришел, еще будучи студентом четвертого курса, чему очень рад. Коллектив, в который я попал, способствовал развитию профессионализма. Один из моих первых наставников, Михаил Александрович Шатский, предлагал различные идеи, которые в том числе были использованы в моей кандидатской диссертации. Мы с ним и сегодня продолжаем вместе трудиться над проектами. А работать я начал под руководством Виктора Сергеевича Ковальского, с которым мы делали один из моих первых проектов — ​по анализу точностных характеристик систем управления, выше я его уже упоминал. Я бы даже сказал, что это не мой проект, а наш. Я тогда понял: лучше хороший коллектив и низкая зарплата, чем высокая зарплата и отношение «человек человеку волк»!

В 2012 году на тот момент заместитель директора МОКБ «Марс» по научной работе Борис Николаевич Попов предложил мне подготовить курс лекций аспирантам нашего предприятия, с учетом наработок по кандидатской диссертации. С его подачи я разработал курс на основе своих знаний по элементам интеллектуальных систем. Сейчас преподаю в Московском энергетическом институте и на базовой кафедре МАИ здесь, в «Марсе».

Кого больше среди студентов — ​романтиков или прагматиков? Вторых, пожалуй. Даже среди одаренных большинство мечтает стать скорее Рокфеллерами, чем Королевыми — ​работать в банке, а не в КБ. Иногда приходит группа — ​чувствуется, что хотят быть программистами, но только совсем не умеют программировать и не очень хотят учиться. А есть группы сообразительные — ​видно, что слушают и пытаются понять. Вижу сегодня много ребят, интересующихся нейронными сетями, которые пытаются ­что-то сами найти по этой теме, расширить свой кругозор.

О том, на кого равняться

Я знаю, что у Илона Маска много поклонников, но не отношусь к их числу. Конечно, хорошо, что он популяризирует космонавтику, но, мне кажется, это не единственный человек, на которого нам надо равняться. Можно заимствовать ­что-то полезное, но делать из него идола не стоит. Фраза «А как тебе такое, Илон Маск?» мне ближе.

Если скажу, что нам в России лучше равняться на Королева, многие мне, наверное, ответят: «А, ты ретроград и старовер!» Мне кажется, просто надо честно делать свою работу. Если делать ее качественно и ответственно, зачем на ­кого-то равняться? Надо равняться на себя. Можно лежать на диване и равняться на ­кого-то, а толку не будет.

Российские ученые и конструкторы вполне способны на прорывные открытия. Кстати, в отечественной книге «Первые панорамы поверхности Венеры» от 1979 года описаны методы обработки изображений, схожие с теми, которые используются в известном фоторедакторе Photoshop. Почитав, что в ней написано, я не поверил своим глазам. Такие вещи описываются, которые я, казалось, не так давно изучал в институте и считал передним краем науки. Меня поразило качество полученных после обработки изображений. На Венере агрессивные условия, и эти фотографии — ​большое достижение. Передать их на такое далекое расстояние — ​непростая задача, а восстановить, учитывая помехи, — ​тем более. Умели же делать!

Конечно, хотелось бы запустить ­что-то на Марс, чтобы оправдать название места моей работы, но и на Венеру было бы неплохо. Хотел бы поучаствовать в межпланетной миссии. «Спектр-­РГ» с нашей системой управления близок к тому, чтобы называться межпланетным, учитывая, что он находится в так называемой точке Лагранжа L2 системы Солнце — ​Земля, в 1,5 млн км от Земли. Точка Лагранжа — ​это такое место в космосе, где объединенные гравитационные силы двух очень массивных тел, в данном случае Земли и Солнца, равны центробежной силе, ощущаемой намного меньшим третьим телом. Взаимодействие этих сил создает точку равновесия, где может быть навечно «припаркован» условный космический корабль для проведения наблюдений.

БЛИЦ

— В детстве вы кем мечтали стать — ​программистом или космонавтом?
— Космонавтом точно нет. Разные были мечты: хотел стать водителем, машинистом и даже банкиром.

— А сегодня хотели бы стать космическим туристом? И если да, где хотите побывать?
— В космос полечу, только если Родина прикажет. Я лучше поближе к земле. Одно время даже на самолетах побаивался летать.

— Какой совет дадите молодым людям, мечтающим о работе в космической отрасли?
— Почаще ходить в планетарий. Перед запуском «Спектра-­РГ» я и сам туда ходил, чтобы освежить некоторые астрономические знания. Будущим космонавтам полезно изучать ориентирование по звездам — ​кстати, очень интересная вещь.

— А что стоит почитать?
— «Бортовые системы управления космическими аппаратами» под редакцией А. С. Сырова. Это трехтомник по системам управления, написанный специалистами МОКБ «Марс». Простым языком написано про то, чем мы тут занимаемся. Я эту книгу приходящим на практику студентам советую первым делом.

— Трудно ли сделать карьеру в «Марсе»? Приходится ли сидеть ночами, совершать трудовые подвиги?
— Нет, если вовремя и тщательно делать свою работу — ​подвиги совершать не придется. Трудовой подвиг — ​это результат того, что ­где-то ­что-то было упущено.

КОГДА ВЫ УВЛЕКЛИСЬ КОСМОСОМ?

Илья Полосин
Заместитель главного конструктора, МОКБ «Марс»

— Среди моих преподавателей в МАИ были люди, стоящие у истоков космической отрасли. Один из них — ​Василий Мишин. Под его руководством, уже работая на кафедре, я разрабатывал многоразовую транспортно-­космическую систему, аналогичную той, какую сейчас реализовал Илон Маск. И помогал Василию Павловичу в создании модели объекта для его последнего проекта летательного аппарата. Он разрабатывал концепцию принципиально нового способа полета и управления самолетом, без аэродинамических органов стабилизации и управления. По расчетам Мишина, планер современного самолета несет от 30 до 50 % лишней массы, которая не позволяет совершать те или иные маневры в атмосфере. Замена на реактивные сопла этой лишней массы позволила бы добиться существенной экономии в топливе и удешевила бы конструкцию. Кроме того, это позволило бы создавать недорогие многоразовые транспортно-­космические системы для освоения ближайшего околопланетного пространства. К сожалению, идея «бесхвостого» самолета не встретила понимания и поддержки. Но, возможно, просто еще не пришло для этого время.

Екатерина Бодрова
Инженер отдела 523, МОКБ «Марс»

— Я всегда с восхищением читала истории о советских женщинах-­космонавтах. Когда в 2019 году узнала, что «Роскосмос» объявил открытый конкурс в отряд космонавтов, подала заявление. Требовалось отличное здоровье, оценивались личные качества, образование и др. После первого этапа кандидатов приглашали на очный отбор: тестирование на профпригодность, психологическую пригодность, проверяли физическую подготовку.

Первым делом я отправилась в Звездный городок, пообщалась с сотрудниками и поняла: шанс есть! Подготовка у меня заняла пять месяцев, хотя на сбор и отправку документов давался год. Собранные документы уместились в две большие папки. Очень была рада завершению подготовительной миссии.

Ответ обещали прислать через месяц. Все это время я с надеждой смотрела на звезды. Пришел отказ, но мечты о космосе не отпускали. И когда спустя год Первый канал совместно с «Роскосмосом» объявил конкурс на актрису для съемки фильма «Вызов», я снова попытала счастья. Нужно было отправить видео, где читаешь отрывок из романа «Евгений Онегин» — ​письмо Татьяны. Готовилась основательно: за помощью обратилась к преподавателю актерского мастерства, воспользовалась услугами профессиональной студии звукозаписи, отправила ролик на сайт Первого канала. Увы, сниматься на МКС взяли профессиональную актрису Юлию Пересильд. Но я не отчаиваюсь. В марте 2021 года «Роскосмос» прислал сообщение на электронную почту, чтобы я подтвердила очередное участие в отборе. И я снова готова сражаться за мечту!

Алевтина Комаревцева
Ведущий инженер-­технолог, МОКБ «Марс»

— Мое знакомство с космосом состоялось на третьем курсе МАИ в лаборатории 601‑й кафедры. Преподаватель Борис Васильевич Грабин показывал нам расположение агрегатов ракеты и объяснял их назначение на примере Р‑1. Это была настоящая ракета, разрезанная вдоль продольной оси. По итогам работы Борис Васильевич попросил нас быстренько зарисовать увиденное и подписать основные узлы изделия. После такой практики я решила попробовать себя в роли инженера и перевелась работать в МОКБ «Марс». Дипломным руководителем выбрала того самого преподавателя, и мы вместе «сажали» спускаемый аппарат на поверхность Марса.