Камень с душой: скульптор Сергей Лопухов — о работе и жизни в Обнинске

В конце апреля в России отметили День памяти жертв радиационных аварий и катастроф. Для Обнинска — это день особый, 120 обнинцев принимали участие в ликвидации последствий аварии на «Маяке», около 2,5 тыс. жителей наукограда работали на аварийном блоке Чернобыльской АЭС. В городе ликвидаторам установлен необычный памятник. Мы поговорили с его автором, скульптором Сергеем Лопуховым.

Взрыв эмоций

«Памятник жертвам радиационных аварий и катастроф я сделал в 2008 году, — рассказывает Сергей Лопухов. — Незадолго до этого мы с супругой переехали в Обнинск из Москвы. Я пришел в городскую администрацию, сказал, что скульптор и спросил, чем мог бы быть полезен городу. Мне повезло — я попал в тот момент, когда Обнинская общественная организация «Союз Чернобыль» решала вопрос с созданием в городе памятного места. Я предложил сделать скульптуру из карельского гранита Сюскюнсаари — у меня как раз был камень подходящей формы. В нем я увидел некое подобие взрыва. Обычно, когда я смотрю на камень, часто сразу вижу форму будущей скульптуры. Вот и тогда увидел. А дальше уже дело техники. Памятник получился абстрактный — в нем нет реальных людей, только экспрессия, эмоции».

Сергей снимает в Обнинске мастерскую — в ней он лепит эскизы. С камнем работает на даче, на открытом воздухе. Ищет их везде: ходит по камнеобрабатывающим компаниям и гранитным мастерским, покупает по бросовой цене плиты, которые не годятся для надгробий, получает в подарок от друзей. Но в основном находит материал сам — совершает вылазки в карьеры Карелии, Урала, Сибири. Даже в Калужской области иногда попадаются удивительные экземпляры. Грузит в машину и везет на дачу, где хранится основная часть его работ.

Идеи приходят по-разному. Иногда в голове сразу рождается форма будущей скульптуры. А бывает наоборот — камень подбирается под готовый эскиз. Сергей говорит, что может увидеть чей-то рисунок и в нем разглядеть скульптуру. Сразу понимает, что можно изменить, чтобы переложить в камень. Некоторые эскизы делает годами, постоянно что-то в них меняя. Бывает, идея приходит внезапно, тогда он тут же зарисовывает и фотографирует, чтобы не потерять.

«Когда меня озаряет, я все бросаю и начинаю лепить. Слепив, ставлю на полку. Потом смотрю уже более трезвым взглядом, пытаюсь понять, ерунду слепил или что-то стоящее. У меня много пластилиновых работ, и не все из них становятся скульптурами. Некоторые ломаю спустя время, потому что они мне больше не нравятся», — признается мастер.

Суздаль — Москва

В августе скульптор отметит 50-летие. «Я родился в Магнитогорске. Урал больше связан и известен своей металлургией, а мне почему-то была интересна реставрация камня, металла и дерева. Особенно камня. В этом было что-то романтическое», — рассказывает мастер.

В Суздальском художественно-реставрационном училище он получил редкую профессию — художник-реставратор каменного зодчества. В училище встретил будущую жену — она тоже реставратор, только темперной живописи (икон). После учебы занимался реставрацией и резьбой по камню, выполнял заказы для Русской православной церкви, в основном —изготовление иконостасов и часовен. Одна из самых значительных работ того времени — белокаменный иконостас и престол в Храме преподобного Романа Киржачского в городе Киржаче. К церкви Покрова на Нерли, построенной в XII веке, Сергей тоже буквально приложил руку – вырезал для нее из белого камня алтарную преграду храма.

Все это было в конце 1990-x. Сергей много работал, труд приносил радость, но в какой-то момент он почувствовал себя в тупике. Ощущал в себе силы для большего, хотел делать скульптуры, но не хватало образования, говорит мастер. Спустя шесть лет после училища решиться поступать и институт было сложно. Скульптуре нельзя научиться заочно, нужно было поступать на дневное отделение, то есть кардинально менять жизнь, ходить на занятия с сокурсниками, которые на 10 лет моложе. В конце концов желание пересилило все сомнения, и они с супругой переехали в Москву, где Сергей поступил в Российский государственный художественно-промышленный университет имени Строганова на факультет архитектурно-декоративной пластики.

Совершенный генерал

После окончания вуза Москва больше не держала. Вместе с семьей начинающий скульптор перебрался в Обнинск, родной город супруги — в атомград когда-то по распределению приехали ее родители-химики. В Обнинске Сергею нравится. Скульптура не любит суеты большого города, считает он.

Кроме памятника жертвам радиационных катастроф в наукограде установлены еще две его работы. Первая — гранитный памятник генерал-майору Александру Наумову, защищавшему Калужскую область в 1942 году. В конце пятидесятых генерал-майор вышел в запас и почти 35 лет жил в Обнинске в финском домике на улице Горького. Памятник высотой около трех метров поставили в 2015-м, к 70-летию победы над фашистской Германией. Претендентов было несколько, но эскиз Сергея Лопухова на комиссии городского архитектурного совета победил. Нашлись и спонсоры. Правда, финансирование немного запоздало, но успеть к 9 мая было необходимо. Чтобы ускориться, приходилось работать даже по ночам. Вице-мэр привез мобильный столб освещения, одолженный у МЧС. Но света все равно не хватало. 

«Спешить — не в моем характере, — отмечает Сергей. —  По правилам сначала статуя делается на три-четыре сантиметра объемнее, чтобы исключить ошибки. А потом ручными инструментами постепенно доводится до необходимого объема. Финальная отделка требует времени, а ситуация из-за сроков была крайне беспокойной. Поэтому через неделю после открытия памятника Наумову его закрыли ширмами, и я доводил фигуру генерала до совершенства».

Вторая работа — скульптурная композиция «Семья», выполненная в 2013 году из мраморного известняка. Она установлена возле социального центра «Милосердие». Сергей сделал эту скульптуру по собственной инициативе и подарил центру, который в течение 20 лет помогает семьям и детям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации.

Никифорушка в помощь

В мире установлено не менее 80 скульптур Сергея Лопухова: в Узбекистане, Голландии, Италии, Швейцарии, Турции, на Кипре и, конечно, в России. Особенно много памятников Сергей Лопухов изготовил для Калужской области. В селе Высокиничи возле местной школы стоит памятник его работы Булату Окуджаве — бард преподавал в школе Высокиничей русский язык и литературу, читал ученикам свои стихи.

«Я даже не знал, что Окуджава в молодости жил там, — говорит скульптор. —  Перед тем, как начать ваять, я все его песни послушал, все книги прочитал. Мне хотелось, чтобы памятник отражал не только внешность, но и душу поэта».

Для города Балабанов Лопухов изготовил памятник Петру и Февронии. Эти святые увековечены во многих городах страны, поэтому придумать что-то свое было непросто, говорит мастер: «Обычно их отливают в бронзе, я же сделал гранитный памятник, отличающийся монолитностью и игрой объемов и ритмов. В бронзе такого не получишь. Это не хуже и не лучше — просто другое».

В Мещовске Лопухов по заказу местного священника изваял юродивого Никифорушку. Это местный святой, умерший в 1934 году.

«История с памятником интересная. Звонит батюшка и говорит: мне дали развалины храма, сделайте для него изваяние, — рассказывает Сергей Лопухов. —  Я отвечаю: там же у вас ни полов, ни купола, скульптура может подождать. А священник возражает: нет, надо с Никифорушки начать. Сделал я его. И удивительное дело, храм быстро восстановили».

Скульптор-передвижник

В последние годы Сергей проводит персональные выставки. Они идут нон-стопом: Подольск, Минск, Калуга, Малоярославец… Сначала Сергей едет в город, договаривается с организаторами, потом перевозит туда свои работы. В выставочном зале две-три недели стоят его скульптуры, на стенах висят фотографии памятников, установленных в разных городах

«Для меня это не просто выставки. Я задумывал этот проект прежде всего как площадку для общения любителей искусства. Во время каждой выставки я провожу творческий вечер с чаепитием, приходит много людей. Я рассказываю про свои скульптуры, установленные за рубежом — их ведь здесь можно увидеть только на фото, — рассказывает Сергей. —  Иногда мои работы покупают после таких выставок. Но некоторые я не продаю. Например, любимая скульптура моей жены — «Гималайский мишка». Она сказала, чтобы не продавал его ни за какие деньги».

Свой стиль Сергей не может определить однозначно. Говорит, в его творчестве сошелся весь опыт: резьба по дереву, реставрация, церковные заказы, работа с орнаментом и народными промыслами, скульптурная архитектурная школа в вузе. Один из кумиров — британский скульптор Генри Мура, но Сергей говорит, что не подражает ему.

«Вообще у нас в стране скульптур ставят мало, — замечает мастер. — Вот по Италии я всегда путешествую, не выключая фотоаппарат. Идешь и глаза разбегаются — там скульптура везде: и оставшаяся со старых времен, и современная. Сейчас, например, в моде декоративный реализм. Хочется, чтобы и наши люди видели, насколько скульптура многообразна. Скульпторы в основном выполняют заказы: делают бюсты героев и мемориальные доски. Это необходимо, конечно. Я тоже все это делаю. Но мне бы хотелось видеть в наших городах больше именно творческих работ».