Открытый разговор: как решить проблемы закрытых городов

В рамках прошедшего в апреле в Челябинске регионального общественного форума-диалога «Национальный интерес, экология, безопасность» состоялся круглый стол «Эпоха: от Объекта до ЗАТО». Его участники обсудили, как вернуть закрытым городам престиж, привлечь финансирование и удержать профессионалов.

История вопроса

В советское время закрытые города Минсредмаша рассматривались как социальная инфраструктура, сопутствующая конкретным оборонным объектам — ​будь то радиохимический завод, горнохимический комбинат или оружейное производство. Потому и расходная часть бюджетов этих населенных пунктов закрывалась средствами министерства. На ведомственные деньги строили жилье и дороги, дворцы культуры, стадионы и больницы, ремонтировали котельные, общежития и проч.

Со сменой социально-политического строя эта схема перестала работать. Самый острый период трансформации экономики, 1990‑е годы, ЗАТО удалось «проехать» под парусом принятого 14 июля 1992 года федерального закона «О закрытом административно-территориальном образовании». Пятая статья документа устанавливала для закрытых городов особый бюджетный статус: внутри периметра оставались все взимаемые налоги и поступления, а десятая часть любых капвложений по оборонным проектам направлялась на социально-экономическое развитие.

Череда административных реформ 2000‑х фактически перечеркнула действие закона. В 2000 году была приостановлена, а с 1 января 2006 года новым законом и вовсе отменена практика зачисления в бюджет ЗАТО собранных там налогов. Девять лет назад утратило силу и упомянутое правило 10 % от капвложений, и ЗАТО для региональных властей превратились в обычные малые города.

«Если раньше все налоговые поступления от физических лиц доставались ЗАТО, теперь в Красноярском крае до нас доходит около 30 %, в других регионах — ​около 15 %, — ​привел последние данные глава Железногорска Дмитрий Чернятин. — ​От транспортного налога и налога на имущество организаций мы не получаем вообще ничего. В результате расходы местного бюджета превышают доходы».

До недавнего времени спасали соглашения с администрациями регионов, которые базировались на действии института консолидированной группы налогоплательщиков (КГН) и позволяли направлять дополнительные средства на социально-экономическое развитие городов. Источник этих средств — ​налоги, уплачиваемые предприятиями «Росатома» в региональные бюджеты. Но с 1 января 2023 года этот институт прекратил свое действие.

Зато преступность низкая

«В атомных ЗАТО жить по-прежнему безопасно, — ​подчеркнул глава Зеленогорска Михаил Сперанский. — ​Оконных решеток на первых этажах жилых домов у нас вы не увидите. Самые тяжкие преступления — ​кража (причем очень редко) и угон автомобиля (как правило, чужую машину берут из хулиганства, чтобы покататься, — ​за КПП без документов не выедешь). Когда мой сын пошел в первый класс, жена решила подстраховаться: взяла отпуск на неделю. Фактически он не понадобился: уже на второй день новоиспеченный первоклассник сам добирался в школу и обратно».

В закрытых городах по-прежнему высок уровень среднего образования. Из трех десятков школьников — ​именных стипендиатов губернатора Красноярского края (население — ​без малого 3 млн человек) — ​11 живут в 61‑тысячном Зеленогорске. Казалось бы, при таком интеллектуальном потенциале с чем с чем, а с притоком молодых кадров все должно быть хорошо. Увы, два года назад, по словам Михаила Сперанского, Электрохимический завод (ЭХЗ) столкнулся с невиданной ранее проблемой: дипломированные технологи после окончания Томского политехнического университета отказались ехать на работу в Зеленогорск. «Я сам окончил этот вуз, и всегда на наше предприятие среди выпускников ТПУ стояла очередь, — ​вспоминает он. — ​Да и сегодня, по нашим меркам, средняя зарплата на ЭХЗ приличная, более 100 тыс. рублей. При этом не хватает персонала (примерно 20 % от штатного расписания) и на двух стабильно работающих муниципальных предприятиях: в электросетях и теплосетях».

Научные центры притяжения

«Среди саровчан с высшим образованием больше трех пятых всегда были с дипломами престижнейших столичных вузов. Но сегодня даже высокой зарплатой таких специалистов не заманишь, если на горизонте нет интересных задач, — ​отметил глава Сарова Алексей Сафонов. — ​Поэтому с подачи главы государства в нашем городе на базе Физико-технического института СГТУ и нового филиала МГУ заработал Национальный центр физики и математики. Первому набору обучающихся, полусотне аспирантов, предоставили доступ к самым современным экспериментальным установкам, сделали регулярным их общение с лучшими учеными страны. Результат: 36 человек из 50 захотели работать в атомной отрасли».

К похожему решению подошли в Железногорске. Там Горно-химический комбинат (ГХК) создает Национальный инженерный центр ядерных и космических технологий совместно с входящей в «Роскосмос» компанией «Информационные спутниковые системы». «На этой площадке мы сможем решать общие с создателями спутников задачи, а в центре процесса видится современный образовательный центр с программами обучения всех категорий: от школьников до повышающих квалификацию профессионалов», — ​рассказал генеральный директор ГХК Дмитрий Колупаев.

Подобный профиль — ​насущная задача уже завтрашнего, а не послезавтрашнего дня. «Общая кадровая потребность нашего ЗАТО до 2030 года — ​7,5 тыс. человек, в том числе на обоих градообразующих предприятиях — ​6,76 тыс., — ​продолжил Дмитрий Чернятин. — ​В условиях рынка наши организации обязаны выдерживать конкуренцию. Поэтому продолжается реструктуризация производств и создание дочерних предприятий. Но диверсификация экономики внутри ЗАТО встречает дополнительные барьеры: закон налагает ограничения на право хозяйственной и предпринимательской деятельности, на совершение определенных сделок, на иностранные инвестиции. Не в последнюю очередь поэтому продолжается отток как молодежи, так и квалифицированных кадров. А среднегодовая численность постоянного населения за пять лет сократилась почти на 4 тыс. человек».

Спасение — ​в федеральном статусе?

На «Росатом» кое-кто из коллег, между прочим, посматривает с завистью: во всех 10 атомных ЗАТО созданы территории опережающего социально-экономического развития с льготами для бизнеса. «В ЗАТО Минобороны такого не встретишь за исключением Видяева, а ведь это хорошее подспорье для местной экономики. Но вообще все наши проблемы — ​от разобщенности, — ​считает председатель правления Ассоциации содействия развитию ЗАТО Сергей Ермоленко. — ​Всякая организация начинается со структуры, а общей структуры управления ЗАТО в России нет. Поэтому нужна единая общероссийская концепция управления этими территориями, их развития, куда органично вписались бы три целевые программы: модернизация ЖКХ, реновация жилья, развитие спортивных сооружений и социально-культурных учреждений. Конечно, по-настоящему эффективно эта система заработает, если территории всех без исключения ЗАТО станут федеральными и будут подчиняться центру, а не регионам».

АТОМНАЯ ПОЛОВИНА

1,5 млн человек живут в 38 российских ЗАТО, половина из них — ​население 10 закрытых городов «Росатома». Все 10 ЗАТО «Росатома» по классификации населенных пунктов относятся к малым и средним городам. Самый крупный закрытый город в России — ​100‑тысячный военный Североморск.