«Смотрим на инфляцию, отслеживаем прогнозы»: Алексей Лихачев ответил на вопросы атомщиков

В день информирования (подробно о нем мы писали здесь) сотрудники задавали гендиректору «Росатома» вопросы. Большая часть касалась зарплат, санкций и будущего крупных проектов в сложной политической ситуации.

НИИТФА: Будет ли индексация зарплат в этом году?

— В прошлом году мы уже в марте почувствовали, что годовая инфляция приблизится к 10 %, поэтому опережающими темпами в апреле — ​мае приняли решение об индексации зарплат на 10 %. А в сентябре, уже в рамках плановой индексации, позволили себе еще 8 % добавить. Это стало возможным благодаря отличной работе наших коллективов. У нас были экономические предпосылки для проведения столь заметных решений по индексации.

Сегодня мы тоже, конечно, смотрим на инфляцию, отслеживаем прогнозы Минэкономразвития, Центробанка. Если фундаментальных изменений не произойдет, то инфляция по итогам года составит 4–5 %. И я очень хочу, чтобы мы значимо перекрыли этот рост сентябрьской индексацией зарплат. Но до этого всем предстоит хорошо поработать. И хочу напомнить, что рост зарплат — ​далеко не единственный элемент повышения благосостояния наших сотрудников. Есть премирование по результатам работы, по наиболее важным проектам — ​там и проценты другие, и удовлетворения больше.

Ведущий: Традиционно много вопросов связано с новыми бизнесами. В частности, не размываются ли при таком стремительном росте новых бизнесов сами понятия «атомщик», «атомная промышленность»?

— Границы атомной отрасли никогда не были жестко ориентированы лишь на ядерный продукт. Достаточно сказать, что Минсредмаш занимался строительством далеко не только объектов атомной энергетики, добывал помимо урана тонны золота и т. д.

Кроме того, все новое, что мы делаем, — ​это или производная от наших компетенций, или необходимое развитие для реализации задач, связанных с ядерным оружейным комплексом и атомной энергетикой. То же машиностроение, к примеру. Нам нужны отечественные турбины для атомных проектов. Но, последовательно двигаясь в создании машиностроительного дивизиона, мы можем не только обеспечить себя, но и помочь другим отраслям страны. Чем больше у нас будет компетенций, чем больше мощность наших предприятий, чем шире мы будем масштабировать свою продукцию для «Росатома», для смежников, тепловиков, за рубеж, тем устойчивее мы будем. Более доходными, более диверсифицированными в масштабах всей отрасли.

Андрей Уваров, главный специалист отдела главного сварщика филиала АСЭ в Венгрии: Трудовой договор по инициативе работодателя заключили на полгода вместо обещанного года, это вызывает беспокойство. Какие перспективы у проекта АЭС «Пакш‑2»?

— Успокою коллегу Уварова: у него очень востребованная специальность, никакого манкирования такими кадрами быть не может.

Руководство венгерского проекта сейчас находится в стадии небольшой тактической неопределенности. Поясню. Для нас было фундаментально важно начать работу в Европе, получить соответствующие референции. И финский, и венгерский проекты, собственно, достигли этой цели. По финскому проекту мы сейчас, к сожалению, ведем судебные тяжбы (Международный третейский суд признал, что финская сторона незаконно расторгла контракт по АЭС «Ханхикиви-1». — ​«СР»). В Венгрии абсолютно иная ситуация: правительство страны во главе с Виктором Орбаном активно поддерживает проект. Мы получили все лицензии, начали работать на площадке еще в августе прошлого года, выполнили все условия для перехода к максимальному разворачиванию строительства. Но, думаю, нашей аудитории не нужно объяснять, под каким политическим давлением этот проект находится. Мы все равно двигаемся вперед, активно взаимодействуем с правительством ­Венгрии.

Я, пользуясь случаем, хочу обратиться к коллегам, которые работают на венгерском проекте: мы понимаем, что вам непросто, но ваш труд и ваше терпение точно будут вознаграждены. И мы сделаем все, чтобы проект был успешным.

Роман Аношин из санкт-петербургского филиала «Атомэнергопроекта»: Кто из зарубежных партнеров для нас является приоритетным, с кем будем делать зарубежную выручку, которая к 2030 году должна составить 50 % общей?

— Из 8 млрд жителей планеты в странах так называемого коллективного Запада проживает менее миллиарда, а более 7 млрд — ​в нейтральных и дружественных странах, которые настроены на развитие сотрудничества с Россией. Именно там мы и ожидаем стратегического роста в ближайшее десятилетие. И именно эти рынки демонстрируют самые высокие темпы экономического роста и энергопользования. Мы будем продвигать свои продукты в Центральной, Южной и Юго-­Восточной Азии, Латинской Америке и, конечно, в Африке и странах Ближнего Востока.

Мировой рынок для нас сегодня комфортен, у нас 85 % экспорта строительства атомных электростанций. Но, как говорится, мало достичь определенного влияния на рынке, еще более сложная задача — ​удержать его. Это наша задача на будущее.

Белоярская АЭС: Когда вырастет качество медицинской помощи в Заречном?

— Мы недавно на Белоярской АЭС вместе с Дмитрием Анатольевичем (Медведевым. — «СР») гостили, совещание проводили. В Заречном есть движение вперед. Флюорограф цифровой уже поставили, получше стала динамика в профилактике заболеваний. И мы договорились, что включим Заречный во второй пилот по качественному улучшению медицинского обслуживания в атомных городах.

Тема эта больная, сложно решить все сразу и быстро. Во-первых, материальная база устарела, все поликлиники, больницы, часть оборудования в них — ​ровесники атомградов. Во-вторых, все небольшие города испытывают дефицит специалистов узкого профиля, и мы сейчас выделяем десятки квартир, чтобы медики к нам ехали. Около 80 специалистов уже привлекли, но надо еще минимум в два раза больше. Но главное — ​мы добились перелома в работе с ФМБА, благодаря Веронике Игоревне Скворцовой видим совсем другое отношение к нашим городам: и деньги приличные начали выделять, и с душой подходить к решению проблем.

Ведущий: Не переживаете ли вы, что больше не увидите Париж и ­Лондон?

— Главная проблема, что я теперь кенгуру не увижу — ​я уже почти год под австралийскими санкциями и скучаю по кенгуру, спасу нет. Если говорить серьезно, мне куда страшнее представить, что по ­каким-то причинам не смогу приезжать в Нижний Новгород, например. Вот тут я сильно напрягусь.

Что касается путешествий по Европе, мы в ближайшие годы, несмотря ни на что, будем сотрудничать с рядом европейских стран, президент настраивает нас на развитие отношений с теми, кто к ним готов. Это в первую очередь Венгрия, хотя и другие страны нам некоторые сигналы посылают.