«Врач-радиолог вынужден работать за троих»: что делать с дефицитом кадров

Когда не хватает врачей-радиологов, радиохимиков и медицинских физиков, нет смысла оснащать клиники дорогим оборудованием: с ним просто некому будет работать. Эта проблема стала одной из ключевых тем IV Международного конгресса «Ядерная медицина», проходившего в Санкт- Петербурге 11–13 декабря.

Цифры и факты

Ежегодно в услугах ядерной медицины нуждаются более 50 тыс. россиян. Около 220 учреждений используют радионуклиды в диагностике и лечении рака щитовидной железы, костных метастазов, тяжелых опухолей разной локализации. В России к медицинскому применению разрешены 62 радиофармацевтических лекарственных препарата (РФЛП), еще около 300 проходят клинические исследования. Радиологические подразделения открыты в 64 регионах. Там в государственных и частных учреждениях работают около 70 отделений позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ), 14 отделений радионуклидной терапии, 126 установок однофотонной эмиссионной томографии и 39 циклотронов. С одной стороны, этого мало: в России на один ПЭТ-сканер приходится примерно 1,6 млн человек, тогда как, например, в Германии — 800 тыс., в США — 150 тыс. С другой стороны, все заметнее дефицит специалистов, которые знают эти технологии и оборудование. Особенно в регионах.

Физик, химик и врач в одном флаконе

Вопросы формирования компетенций и подготовки кадров для ядерной медицины на конгрессе обсуждали в трех секциях.

В России специальности «врач-радиолог», «медицинский физик» и «радиохимик» нормативно разделены. Медицинский физик рассчитывает дозу облучения, настраивает и калибрует оборудование, следит за радиационной безопасностью, обеспечивает соответствие нормам и требованиям. Радиохимик синтезирует радиофармпрепарат, контролирует его чистоту, активность, стабильность и качество. Радиолог — это дипломированный врач, он назначает исследование или терапию, выбирает РФЛП под конкретный клинический случай, интерпретирует изображение со сканеров, отвечает за медицинское решение и его последствия.

На практике эти функции нередко совмещаются. «Врач-радиолог вынужден работать за троих. Становится все сложнее запоминать особенности каждого препарата и технологий, да и контроль всего процесса тераностики ложится на наши плечи»,— отметил врач-радиолог Максим Смолярчук, замдиректора по научно-организационной работе Института ядерной медицины Медицинского радиологического научного центра им. Цыба.

Быстро решить эту проблему нереально, признали участники конгресса: кадров в регионах катастрофически не хватает. Чтобы снизить нехватку, нужно модернизировать подход к подготовке кадров. Сейчас специализация радиолога длится два года после основного медицинского образования, а для работы с современными технологиями требуется знание сразу нескольких дисциплин. Эксперты обсуждают возможность гибридной подготовки, чтобы врач получал и клиническую, и техническую компетенции.

Участники конгресса пришли к выводу, что первостепенной задачей является разработка нового профессионального стандарта врача-радиолога. Отталкиваясь от этого стандарта, и нужно думать, где и как обучать. Проект готовится, на конгрессе эксперты призвали всех принять участие в разработке — сделать это можно будет на сайте Минтруда России в разделе «Профессиональные стандарты».

Телепомощь

Еще один путь обеспечения доступности ядерной медицины для пациентов — развитие телемедицины: удаленные консилиумы, планирование и мониторинг лечения, оценка дозовой нагрузки и контроль терапии несколькими врачами-радиологами. Так обеспечивается связь областных центров с крупными НИИ. А также отправка пациентов туда, где есть нужный изотоп, оборудование и возможность оказать необходимую помощь.

«Телемедицинские консультации с центрами ядерной медицины — эффективный способ повысить доступность лечения радионуклидными лекарственными препаратами,— пояснила Ирина Каргальская, руководитель комитета «Пациентоориентированная телемедицина» при Всероссийском союзе пациентов.— Ядерная медицина позволяет не только проводить точную диагностику онкологического заболевания, но и решать вопросы снижения болевого синдрома у пациентов с костными метастазами, повышает сроки выживаемости у больных с распространенным опухолевым процессом. Телемедицина стала настоящим проводником в мир высоких технологий. В ведущих научно-исследовательских онкологических центрах страны до 80% пациентов направляются на радионуклидную терапию по итогам телемедицинской консультации «врач — врач». Это дает надежду, спасает людей от изматывающих и бесполезных поездок, снижает бремя экономической нагрузки на семью и ускоряет получение лечения в тот момент, когда время — самый ценный ресурс».

СКАЗАНО НА КОНГРЕССЕ

Евгений Камкин
Заместитель министра здравоохранения РФ

— Мы ожидаем повышения доступности радионуклидной терапии для пациентов за счет новых производств и разработок. Планируется открыть еще 19 отделений ПЭТ, заменить старое оборудование, оснастить циклотронами регионы. Крайне важно новое развитие радиологической службы, обучение, переподготовка кадров.

Андрей Каприн
Гендиректор Национального медицинского исследовательского центра радиологии, главный внештатный онколог Минздрава РФ

— Ядерная медицина характеризуется высокой стоимостью оборудования, радиофармпрепаратов и инфраструктуры (циклотроны, ПЭТ-центры, радиационная безопасность), что делает невозможным ее развитие без государственной поддержки со стороны Минздрава и Правительства России. Необходимо расширять использование методов ядерной медицины не только в онкологии, но и в кардиологии и неврологии, где Россия заметно отстает от зарубежных практик. Кроме того, важно выстраивать совместные клинические протоколы между учреждениями, быстро накапливать клинический материал и цитируемые публикации. Это ряд ключевых задач для такой крупной ядерной державы, как Россия.

Александр Тузов
Первый заместитель гендиректора АО «Росатом Наука»

— Научный дивизион «Росатома» не ограничивается реакторным производством изотопов. Мы закрываем всю цепочку производственной линейки, от фундаментальной науки до продаж. Нам важно взаимодействовать с медицинским сообществом и социальными структурами, выстраивать диалог и формировать общие цели. Только сообща мы сможем их достигнуть.