Русский маршрут

Сергей Лесков
Член Союза писателей России, обозреватель Общественного телевидения России, лауреат Государственной премии РФ

 
Когда мы сетуем на утечку умов из России, в ход идет набор громких имен: Сикорский, Зворыкин, Тимошенко, Гамов, Ипатьев. Добавим еще одно — создатель американского атомного флота, четырехзвездный адмирал Хайман (в детстве — Хаим) Риковер. Когда Хаиму было шесть лет, его родители, спасаясь от еврейских погромов, эмигрировали из Российской империи в США.
Хайман Риковер сделал беспрецедентную карьеру: служил на флоте 63 года, пережил 13 президентов. Начал в 1919 году, при Вильсоне, и закончил в 1982 году, при Рейгане. Несмотря на вредный характер и мафусаилов возраст, отправить адмирала в отставку было себе дороже — такого специалиста на флоте больше не было. Лишь однажды Риковер сел в лужу. Он руководил строительством атомного ледокола «Саванна». В 1959 году вместе с вице-президентом и будущим президентом США Ричардом Никсоном приехал в Ленинград и на Адмиралтейском заводе посетил верфь, где строили «Ленина». Риковер осмотрел ледокол от трюма до фок-мачты и доложил конгрессу: «Русским потребуется пара лет, чтобы спустить корабль на воду. У нас есть все шансы их обогнать». К тому моменту США проиграли СССР негласную конкуренцию в запуске искусственного спутника Земли и атомной станции, не говоря о водородной бомбе. Нужно было поддержать престиж Америки.
Не получилось. «Ленин» сошел со стапелей через два месяца после того, как его борт покинул славный адмирал Риковер. «Саванну» строили еще три года, но дальше опытных рейсов дело не пошло. Сейчас она работает в Балтиморе музеем — как и «Ленин», который пришвартован в Мурманске.

«АТОМНЫЕ ЛЕДОКОЛЫ НЕ ЦЕЛЬ, А СРЕДСТВО, КОТОРЫМ, ПЕРЕФРАЗИРУЯ ОСТАПА БЕНДЕРА, МОЖНО УДАРИТЬ ПО АРКТИЧЕСКОМУ БЕЗДОРОЖЬЮ»

Но каковы сегодня перспективы атомного ледокольного флота России и, шире, каково будущее Северного морского пути, для работы на котором и создавались ледоколы?
В сентябре на Восточном экономическом форуме во Владивостоке «Росатом» и «Новатэк» подписали соглашение о строительстве четырех ледоколов и буксира на сжиженном газе для обслуживания заводов СПГ на Ямале. Тот самый инновационный проект, на дефицит которых в России мы часто жалуемся. Это соглашение подтверждает: судьба Севморпути напрямую зависит от крупных экономических проектов на Крайнем Севере.
Атомные ледоколы не цель, а средство, которым, перефразируя Остапа Бендера, можно ударить по арктическому бездорожью. Советские атомные ледоколы были построены для обслуживания Норильского горно-металлургического комбината. Сегодня компания «Норникель» обзавелась собственным дизельным флотом и призывает на помощь атомные ледоколы лишь раз в году, чтобы пробить «дизелям» выход в море из устья Енисея.
В эпоху расцвета СССР грузооборот на Севморпути достигал 7 млн т в год, но в постперестроечные годы снизился до катастрофических 1,4 млн т. Ледоколы за неимением других заказов стали использовать для доставки на полюс иностранных туристов, хотя для суровых ледовых капитанов, как они мне сами говорили, это было оскорбительно.
В последние годы правительство вновь обратило внимание на Арктику. В 2016 году объем грузоперевозок по Севморпути превысил лучший показатель советской эпохи, достигнув 7,26 млн т. В 2017 году по Севморпути прошли уже более 10 млн т грузов. Число ледокольных проводок превысило 400. Но по Суэцкому каналу, конкурентом которого мы хотели бы видеть Севморпуть, ежегодно проходит 18 тыс. судов. Несмотря на то что морской путь из Азии в Европу через Суэцкий канал занимает на пару недель больше, чем через Арктику. Да и пиратов на Севере не встретишь.
Почему проигрываем конкуренцию? Причин много. Безжизненные края, слабая береговая инфраструктура. Льды мы научились пробивать еще в эпоху СССР, но пока не удается обеспечить круглогодичную навигацию до Чукотки. Восточная Арктика со времен вмерзшего в торосы «Челюскина» не стала гостеприимнее. И главное — пока нет крупных промышленных проектов, которые оправдали бы создание мощной современной инфраструктуры.
«Транспортная активность на Севморпути является чутким индикатором экономики страны, — ​говорил мне глава «Атомфлота» Вячеслав Рукша (недавно он назначен заместителем гендиректора «Росатома», директором Северного морского пути. — «СР»). — ​Кто контролирует грузопотоки, тот владеет Арктикой. На регион жадно смотрят и облизываются США, Канада, Дания, Норвегия. Нет на карте другого места, столь богатого полезными ископаемыми». Недавно правительство утвердило новую редакцию госпрограммы социально-экономического развития Арктики. Появились не только смелые проекты, но и реальные средства. На развитие Севморпути в 2018–2025 годы бюджет выделяет 35,4 млрд рублей. Государство возвышенно называет Севморпуть национальной транспортной магистралью.
Основным драйвером грузопотоков по Севморпути стал завод по производству сжиженного газа на Ямале, который построил «Новатэк». На полную мощность, 16,5 млн т в год, «Ямал СПГ» выйдет в 2019 году.
Уже рассматривается второй подобный проект, «Арктик СПГ‑2», на Гыданском полуострове в Карском море, который «Новатэк» реализует с французской Total.
По базовому сценарию, где учтены уже утвержденные проекты, к 2020 году грузопоток по Севморпути достигнет 25 млн т в год, а если реализуются все планы — ​даже 40 млн. Прогноз к 2025 году — 37 и 67 млн т, к 2030-му — 41 и 72 млн т соответственно.
Объемы транспорта нефти и газа, которые добывают на Крайнем Севере российские компании, по высокоширотным маршрутам будут только расти. По оценкам норвежской консалтинговой компании Rystad Energy, в 2019 году арктические нефть и газ будут занимать до 3 % мировой добычи углеводородов, а к 2035 году доля может возрасти до 9 %. Через какое-то время к углеводородам могут добавиться ценные металлы, разведка которых ведется в Восточной Арктике.
Потребуется много новых судов, в том числе атомные ледоколы. Как всегда, возникнут проблемы с тем, как их назвать. Это важно: как назовешь корабль, так он и поплывет. Кстати, наш первый атомный ледокол «Ленин» — не первый «Ленин». В 1920-е годы именем вождя назвали ледокол «Святой Александр Невский», построенный на верфях Ньюкасла. Контроль со стороны России вел инженер Евгений Замятин, будущий писатель, которого в СССР считали враждебным элементом. Когда появился атомный «Ленин», угольный «Ленин» еще раз перекрестили — во «Владимира Ильича». Списали в утиль «Владимира Ильича» в год 50-летия Октября.
А самым могучим ледоколом доатомной эпохи, естественно, был «Сталин», впоследствии «Сибирь» (не путать с атомной «Сибирью»). Когда изучаешь историю ледокольного флота, невольно приходит в голову, что даже шпионы не меняют имена так часто, как корабли.