Первая — ​Благовещенская: в отрасли прекращают практику накопления радиоактивных отходов

Многие десятилетия радиоактивные отходы (РАО) были отложенной проблемой. Главным считали надежно и безопасно их складировать, а что делать потом — ​решат следующие поколения. Сеть пунктов временного хранения стала восприниматься как нечто постоянное. И вот будущее наступило: отраслевой оператор по обращению с объектами ядерного наследия «Радон» приступает к выводу этих объектов из эксплуатации.

От «Радона» до «Радона»

У предприятия в 12 территориальных филиалах 22 производственные площадки. В самом жизненном цикле пунктов хранения можно усмотреть некую иронию судьбы. Многие из них в советское время создал и эксплуатировал «Радон». Затем их передали Федеральному экологическому оператору — ​организации, специализирующейся на обращении с отходами. И вот теперь возвращают «Радону», чтобы извлечь и передать все радиоактивные вещества Национальному оператору по обращению с РАО, который, в соответствии с федеральным законом, поместит их в пункты финальной изоляции на весь период потенциальной опасности. Пока в России такой объект один — ​в Новоуральске, емкостью 55 тыс. м3. В 2026 году откроются пункты в Северске и Озерске, позднее — ​в Железногорске.

Прежде всего решили ликвидировать пункты хранения, не входящие в территориальную схему развития системы обращения с РАО. Это четыре объекта в Приволжском и Уральском филиалах. Как освобождают пункт под Уфой, увидел обозреватель «СР».

Благовещенская площадка «Радона» — ​типовая для пунктов, спроектированных в советскую эпоху: вытянутый прямоугольник площадью 4,5 га. На одном конце — ​административный корпус, на другом — ​занимающий примерно десятую часть участка комплекс хранилищ. В следующем году объекту исполнится 60 лет, рассказывает директор Благовещенского отделения Приволжского филиала «Радона» Владислав Кудинов. За это время материалы на хранение от кого только не принимали: от строителей, сельхозпредприятий, оборонных структур, медицинских организаций, Федеральной службы исполнения наказаний. Установить, откуда точно прибыли РАО в начальный период, нельзя: первое время журналы приемки не велись, есть только учетные записи по годам.

Извлеки безопасно

В этом году «Радон» начал подготовку к выводу из эксплуатации пункта хранения РАО. На переработку вывезено 44 м3 жидких отходов, 281 м3 твердых передано Национальному оператору. Стационарные хранилища в двух корпусах ангарного типа полностью опустошены. Осталось разобраться с источниками ионизирующего излучения в 12 стоящих рядком контейнерных емкостях. В следующем году распрощаются с альфа- и гамма-источниками, в 2025‑м — ​с нейтронными (из-за их большей опасности для персонала к этой процедуре предстоит подготовиться основательнее). Заключительная операция — ​удаление источников так называемого бесконтейнерного хранения. Сейчас разрабатывается пакет технических решений, обос­новывающих безопасность процедуры.

«Проектом не предполагалось их извлечение, — ​объясняет Владислав Кудинов. — ​Это хранилище представляет собой шахту с тремя емкостями, верхние части горловин которых соединены выходящим наверх каналом с изогнутой геометрией — ​«змейкой». Подъемный механизм открывал крышку, и источники загружались внутрь. Сейчас одна из емкостей заполнена доверху, вторая — ​совсем немного, третья свободна. Инженеры и конструкторы уже думают, как наилучшим образом достать оттуда содержимое».

Когда отходов на площадке не останется, начнется, собственно, процесс вывода из эксплуатации. Проведут комплексное инженерное и радиационное обследование, разработают проектно-сметную документацию и получат лицензию на вывод. Финальным аккордом станет снятие объекта с надзора регулирующего органа — ​в Благовещенске этого счастливого момента ждут через пять лет.

Что поставить на лужайке

«Зеленая лужайка» как ориентир завершения жизненного цикла — ​это хорошо, но что будет на этой лужайке? Ведь к пункту хранения подведены промышленные линии тепло-, газо-, электрои водоснабжения, и превращать место с развитой инженерной инфраструктурой в какой-нибудь парк кажется неразумным. В том числе потому, что жилых домов по понятным причинам поблизости нет. «Мы сделали несколько первичных запросов в организациях, которых могло бы заинтересовать это место в перспективе, но пока что востребованности не выявили», — ​признает заместитель директора «Росатома» по государственной политике в области РАО, отработавшего ядерного топлива и вывода из эксплуатации ядерных и радиационно опасных объектов Александр Абрамов.

А пока представители власти размышляют о том, как использовать площадку, персонал «Радона» продолжает радиационный мониторинг территории. Ни разу за все шесть десятков лет существования площадки превышения допустимого уровня радиационного воздействия не фиксировалось.

«В 250 точках мы регулярно меряем мощность экспозиционной дозы, а также содержание радионуклидов в почве, растительности, выпадениях, в том числе в снегу, и концентрации радона, — ​говорит директор Приволжского филиала «Радона» Станислав Созонтов. — ​Сейчас санитарно-защитная зона совпадает с границами предприятия. Раньше, когда мы принимали отходы, она была несколько обширнее. Так вот, мы добровольно продолжаем мониторинг за забором. После освобождения хранилища жидких отходов замеряется радиоактивность в контрольных скважинах. Рельеф здесь сложный, но ни повышенного уровня радиации, ни сколь-нибудь заметных следов радионуклидов в пробах не обнаруживаем. То есть на грунтовые воды, особенно с учетом глиняной «рубашки» под нами, работа отделения тоже не повлияла. В совокупности результаты измерений позволяют говорить об отсутствии радиационного влияния Благовещенского отделения на окружающую среду».

2 тыс. м3

РАО вывезено с площадки за последние пять лет

Алексей Екидин
Ведущий научный сотрудник Института промышленной экологии Уральского отделения РАН, член общественного совета «Росатома»

— Одним из критериев приема РАО на захоронение считается их безопасность для человека и окружающей среды в течение 300 лет. Поэтому одни площадки закрываются, на других меняется характер производственной деятельности. За этой рутинной, на первый взгляд, работой — ​высочайший уровень профессионализма, отточенность всех действий и нацеленность на главный результат — ​обеспечение радиационной безопасности, на которой «Росатом», как известно, экономить не привык.