«Во льду нам работать сподручнее»: зарисовки из антарктической экспедиции FESCO

Мы много пишем об Арктике, где вот уже 65 лет работают ледоколы «Атомфлота». С присоединением к «Росатому» транспортной группы FESCO открываем и Белый континент. 16 апреля дизель-электроход FESCO «Василий Головнин» завершил свой самый длинный рейс в Антарктиду — ​124 дня. Моряки, справившись со штормами, льдами и айсбергами, доставили на индийские исследовательские станции «Бхарати» и «Майтри» оборудование, припасы и новую смену полярников.

Море волнуется

В этом году «Василий Головнин» вышел из Кейптауна 14 января, позже обычного. Погрузка всегда начиналась во второй половине декабря, чтобы ближе к концу месяца судно отчалило. В этот раз несколько контейнеров индийской стороны задержались.

На пути в Антарктиду часто штормит, волны по 6–8 м — ​обычное дело, бывает и 12 м. «Мы ищем, где волны до 5 м. Это еще более-менее комфортно. Все, что выше, конечно, сложнее. Потому и открыли Антарктиду поздно — ​парусникам там тяжело», — ​объясняет капитан «Василия Головнина» Николай Дишкант.

В последние два года, говорит он, ледовая обстановка заметно изменилась: меньше льда, много открытой воды. «Между 40‑й и 60‑й широтой — ​огромная зыбь. Раньше припайный и дрейфующий лед, который движется вокруг Антарктиды, гасил волны полностью. Возле шельфового барьера волнения почти не было, — ​рассказывает Николай Дишкант. — А теперь волны, пусть и остаточные, доходят до барьера и разрушают его». В прошлом сезоне российские моряки видели айсберг длиной 54 км и шириной около 28 км. «Контуры шельфового барьера изменились, их надо изучать заново, — ​продолжает капитан. — ​Открылись глубины, которые никто не промерял. Есть риск сесть на мель. Для нас лучше, чтобы лед был. Во льду нам работать сподручнее».

Впрочем, это не значит, что лед только тает, есть и обратные примеры: ледник Эймери за 30 лет вырос, выдвинувшись в море на 80 км.

Сложности швартовки

Первая остановка — ​станция «Бхарати». Обычно продовольствие, топливо и оборудование для нее выгружали на припайный лед, но в этом году его не было. Подойти вплотную к берегу «Василий Головнин» не может: слишком большой. Хорошо, что есть судовые вертолеты и 50‑тонная баржа. На ней переправили главную ценность — ​авиационный керосин, он же основная валюта в Антарктике. Баржа аккуратно проманеврировала между айсбергами и пришвартовалась, от топливного контейнера бросили шланг к хранилищу на берегу и перекачали горючее. Так же перевезли тягачи-ратраки — ​специализированные средства передвижения по снегу и льду. «Выгрузка с баржи занимает много времени. Когда в бухте усиливается ветер, а происходит это часто, нужно идти на внешний рейд, — ​отмечает Николай Дишкант. — ​Иногда работаешь целый день, иногда — ​только четыре часа». Людей, продукты и оборудование доставили вертолетами.

У станции «Майтри» выгрузка была на шельф. «Припарковаться» прямо у его отвесной стены — ​целое искусство. Нужно найти участок длиной хотя бы 30–40 м и высотой не больше 8 м (в основном везде 15 м). Низкие участки отламываются — ​обнажаются высокие. «В том месте, где мы швартовались в прошлом году, было где-то 4 м, сейчас — ​уже 8, — ​вздыхает Николай Дишкант. — ​Подруливающих устройств у нас нет, помощи, как в порту, — ​тоже. Мы отправляем на шельф вертолет, команда забуривает в лед кнехты, это такие тумбы для швартовки. Жесткость у них, конечно, не как в порту, сильно нажимать нельзя. Но мы привыкли».

Разгрузившись, «Василий Головнин» забрал с вахты ученых и около 100 т бытового и технического мусора.

Рыболовная сеть для научных поисков

Пассажиры «Василия Головнина» во время плавания берут пробы воды, замеряют глубину, температуру и проч. Подключать и настраивать оборудование для метео-и гидрологических исследований помогают моряки.

В этот раз по дороге к «Бхарати» южнее 60‑й параллели запустили глайдер — ​автономный подводный аппарат, похожий на торпеду. На обратном пути его надо было найти и забрать. Обычно для этого отправляют шлюпку, но волнение на море было настолько сильное, что рисковать не стали. «Мы просто выловили глайдер сетью, как рыбаки, — ​рассказывает Николай Дишкант. — ​Потренировались и с первого раза подняли. Отчасти повезло, отчасти профессионализм экипажа сработал. Индийцы очень радовались, потому что проводили исследование, которое было первым в их истории».

В изучении прибрежной полосы задействуют баржу, в изучении материка — ​вертолеты. Чем дальше от берега, тем меньше Антарктида исследована. В прошлом году летали на 400 км вглубь, оставили там запас топлива, чтобы в следующий сезон пролететь на 200 км больше.

Работа у полярников отчаянная, считает наш собеседник: «Приезжают на год. Если погода испортилась, неделю-две наружу не выйти. Сейчас XXI век, телефоны, спутниковое телевидение, но опасности — ​трещины, оттепели, ветра и холод — ​такие же, как 200 лет назад. Не позавидуешь». Постоянные станции строят только на грунте, иначе нельзя: были случаи, когда лед проваливался и люди погибали.

В Антарктиде все дружат и выручают соседей. «Василий Головнин» привез несколько коробок для наших полярников, их передал руководитель индийской экспедиции, когда летал с визитом вежливости на российскую и китайскую станции. Россияне на Ил‑76 пару лет назад забрали с индийской станции заболевшего врача.

Немного истории

Антарктиду открыли Фаддей Беллинсгаузен и Михаил Лазарев. Экспедиция 1819–1821 годов на шлюпах «Мирный» и «Восток» подтвердила существование на юге шестого континента.

Первую комплексную антарктическую экспедицию Советский Союз снарядил в 1955 году. Руководил ею океанолог и полярник Михаил Сомов. В 1956 году заработала первая советская станция — ​обсерватория «Мирный». Смысл названия был двойной: в честь одного из кораблей первооткрывателей и в знак мирных целей изучения материка, несмотря на холодную войну.

Суда Дальневосточного морского пароходства (ДВМП, сейчас компания FESCO) участвовали в антарктических экспедициях с 1970‑х. Большим событием стало вызволение в 1985 году изо льдов дизель-электрохода «Михаил Сомов». Во время шторма он потерял возможность маневрировать и был зажат тяжелыми дрейфующими льдами у Берега Хобса. 77 участников экспедиции и членов экипажа эвакуировали на теплоход «Павел Корчагин», стоявший возле кромки льда. На помощь «Михаилу Сомову» отправился ледокол ДВМП «Владивосток» и тоже едва не попал в ловушку. Но ледовая разведка вдруг сообщила, что появилась трещина от «Владивостока» прямо к «Михаилу Сомову». Благодаря ей ледокол проложил канал и вывел электроход на чистую воду. Эта история частично легла в основу сюжета российского фильма «Ледокол».

Справка

«Василий Головнин» — ​дизель-электроходное ледокольно-транспортное судно. Проходит лед толщиной до 0,8 м. Выполняет рейсы в Антарктиду с 2003 года. В 2008–2016 годах снабжало аргентинские антарктические станции. В 2018 и 2021 годах FESCO выиграла тендеры на снабжение индийских станций, и «Василий Головнин» был зафрахтован Национальным центром полярных и океанических исследований Министерства землеведения Индии.

Различия ледовой обстановки в Антарктике и Арктике

В Антарктике больше айсбергов, плыть они могут даже против ветра, подчиняясь подводному течению. Бывает, основная масса льда движется в одну сторону, а айсберги — ​в другую.

Чем больше соли, тем лед рыхлее и тем ниже температура его образования. Антарктический лед немного преснее, чем в Арктике, и потому жестче.

Из-за разрушений и нарастаний шельфовых льдов береговая линия Антарктиды меняется, поэтому моряки могут полагаться только на спутниковые данные, системы позиционирования, например GPS, и карты отдельных участков.