Глубинный подход: специалисты МГУ три года обследовали арктические экосистемы

Центр морских исследований Московского государственного университета им. Ломоносова провел беспрецедентное по масштабу и глубине комплексное обследование арктических экосистем. В какой мере природная среда ощущает влияние человека, особенно в районе Северного морского пути (СМП), где нарастает судоходство, и в чем опасность «тюлькина флота», рассказывает гендиректор центра Николай Шабалин.

Трехлетняя работа

— Как началось сотрудничество центра с «Росатомом», какие задачи перед вами стояли в начале исследований?

— Центр морских исследований открылся 10 лет назад как коммерциализирующее научные разработки малое инновационное предприятие. Мы работаем там, куда простираются интересы наших заказчиков. В основном это все моря Российской Федерации, из зарубежных — ​моря Юго-Восточной Азии.

Когда «Росатом» стал инфраструктурным оператором СМП, встал вопрос о системных исследованиях окружающей среды этой транспортной артерии. Важно было разобраться, как чувствуют себя морские экосистемы и в какой мере ощущают активизацию человека. Мы проанализировали опыт аналогичных исследований на Севере, в том числе довольно давних, требования российского природоохранного законодательства, экологические стандарты Международной морской организации, созданного в 1996 году Арктического совета и основных игроков на рынке крупнотоннажного транспортного флота. На базе этого была создана научная концепция экомониторинга Севморпути, нашедшая понимание в «Росатоме». В ее рамках проделана большая работа и получены важные результаты.

— Как она была организована?

— В навигационный период научная группа перемещается по СМП с попутными судами и отбирает пробы атмосферного воздуха, морской воды, донных отложений, планктона и бентоса.

За три экспедиционных сезона проанализированы тысячи проб. Вся информация открыта: любой интернет-пользователь может скачать краткую и полную версии наших отчетов, ознакомиться с протоколами отбора и лабораторного исследования проб.

Рейсы атомного лихтеровоза «Севморпуть» оказались к тому же чрезвычайно удобны для учета морских млекопитающих и птиц, составления карт их миграционных коридоров. Это судно быстро и часто перемещается по одним и тем же маршрутам, что позволило впервые в истории сделать ряд непрерывных наблюдений за фауной на трассе СМП.

В работе участвует международная группа экспертов. Сначала ее формировали из представителей Норвегии, Дании, Исландии, Франции, Великобритании, США. Сейчас больше ученых дружественных стран: Китая, Индии, Египта, Малайзии, Турции, Бразилии. Но некоторые коллеги с Запада продолжают участвовать как частные лица.

Почему мы обеспечили такую прозрачность? С интенсификацией освоения СМП от каждого второго весомого на мировом рынке грузоотправителя приходил примерно такой сигнал: мы по Северному транспортному коридору ничего перевозить не будем, потому что воздействие на природную среду там невозможно оценить и, скорее всего, оно будет остро негативным, к тому же вообще непонятно состояние этой трассы и ее пригодность. Так вот теперь мы с полным правом можем заявить: мы знаем, что происходит на СМП, видим степень влияния на его состояние человека в целом и судоходства в частности. Но этого недостаточно. От отбора пробы до ее учета в общей картине проходит примерно полгода. В среднесрочной перспективе, конечно, желательно более оперативно отслеживать параметры экологической обстановки. Мы обратились к возможностям отечественной спутниковой группировки. Метод дистанционного зондирования Земли в реальном времени позволяет видеть суда-нарушители, сбрасывающие, к примеру, топливо или вторгающиеся в заповедные охранные зоны.

Нужны простые правила

— И кто эти нарушители?

— «Тюлькин флот» — ​самоходные баржи, небольшие сухогрузы или буксиры, обычно довольно старые и принадлежащие частному лицу. В основном они курсируют там, где интенсивнее всего плавание по прибрежным маршрутам, — ​в районе Таймыра и Ямала. Взывать к совести их судоводителей, апеллировать к экологическому сознанию бесполезно. Им нужны простые и понятные правила регулирования, желательно по давно апробированному в мировом морском сообществе принципу «загрязнитель платит». Но чтобы, к примеру, штрафовать судовладельцев на основании спутниковой съемки, необходимы изменения российского законодательства и дополнения к правилам плавания в акватории СМП. Эти меры — ​следующий шаг, который обобщит и разовьет данные нашего экомониторинга. Речь о государственном менеджменте в области экологической безопасности. Эти вопросы относятся к компетенции и «Росатома», в частности Главного управления Северного морского пути.

— Можете суммировать выводы о степени влияния судоходства на экосистемы арктических морей?

— Первое, о чем я бы хотел сказать: на экосистемы Русского Севера заметно воздействуют прежде всего глобальные климатические изменения. Потепление в Арктике ощущается в полтора раза сильнее, чем в среднем на планете. На второе место я бы поставил антропогенный фактор. Арктика — ​отнюдь не безлюдный заповедник: там постоянно проживают почти 4 млн человек. От предыдущих поколений они унаследовали экологический ущерб, оставляет свой отпечаток и нынешняя экономическая активность. Например, большие стройки в Сабетте — ​фактор беспокойства для морских млекопитающих и птиц. А вот влияние судоходства, во всяком случае пока, незначительное. Так, совокупный углеродный след от проходящих по СМП судов не превышает 1/200 доли мирового. Не зафиксировали мы серьезного влияния судоходства и на биоразнообразие.

Как корректировать арктическое судоходство

— И все же, наверняка есть точки, где активность мореплавателей ощущается окружающей средой сильнее всего?

— Да, это Карские Ворота, пролив Вилькицкого, акватория вблизи островов Де-Лонга. Но на первое место поставлю Обскую губу — ​внутренние прибрежные воды, в которых сходится активность ледокольного флота, больших грузовых судов и «тюлькина флота». Здесь же Обь приносит в морскую акваторию материковый сток со всеми загрязняющими сбросами больших городов. Я бы назвал эту область одной из самых чувствительных с экологической точки зрения во всей Русской Арктике. Кстати, при строительстве Морского канала Обской губы «Росатом» пошел на большие компенсационные меры, которые пока позволяют поддерживать биоразнообразие в этом месте на должном уровне.

— А что делать в других местах?

— У нас есть конкретные предложения. В зимний межэкспедиционный период мы с учеными академических институтов и представителями Главсевморпути разрабатываем карты коррекции арктического судоходства. Поскольку коридоры миграции животных нам известны, оптимально было бы в тот или иной сезон обходить области, где появляются на свет бельки, мигрируют киты, моржи. Либо передвигаться там с небольшой скоростью — ​допустим, 8–9 узлов. Можно скорректировать рекомендации для судоводителей. Например, чтобы проявляли особое внимание в этих зонах, ставили на нос вахтенных, которые бы следили за животными по курсу. Сейчас обсуждаются Таймырское и Чукотское побережья, а также омывающие остров Врангеля воды.

— Интенсивность мореплавания по СМП в обозримой перспективе предстоит нарастить в несколько раз. Реально ли, что влияние судоходства на экосистемы останется незначительным?

— Конечно. Приведу в пример Сахалин. На острове идет активнейшая геологоразведка, и суда проходят намного чаще. Тем не менее мигрирующая там популяция серого кита пусть и ощущает некоторое беспокойство, но все же демонстрирует стабильность и даже растет. Это потому, что работает комплексная программа мониторинга серых китов и есть ограничения: суда обходят отдельные районы, а по другим передвигаются с меньшей скоростью.

Но чтобы таких результатов добиться на всей трассе СМП, надо, во‑первых, продолжать регулярные наблюдения и, во‑вторых, от констатации фактов перейти к элементам государственного регулирования, о которых мы уже сказали. Фактически мы осуществили проект пусть очень большой и сложный, но все же пилотный. А комплексный экомониторинг в Арктике, по моему мнению, должен повысить свой статус до общегосударственной системы.

8 животных

из Красной книги России экологи зарегистрировали во время попутных наблюдений. Это белый медведь, атлантический подвид моржа, серый кит, горбач, белая чайка, белоклювая гагара, сибирская гага и тихоокеанская черная казарка.

Кстати

Совместно с «Росатомом» Центр морских исследований осуществил проект «Оценка исторически накопленного вреда окружающей среде на объектах Гидрографического предприятия и окружающих их территориях». Обследованы 500 га девяти районов, оценено количество отходов, определен их состав, сформулированы рекомендации для экологической реабилитации. В районах контрольно-корректирующих станций Гидрографического предприятия на острове Олений и мысе Стерлегова сбор бочкотары и утилизация старых резервуаров завершились в 2024 году.