«Из пяти моих рабочих дней четыре точно идут не по плану»: интервью с мэром Сарова

Мэр Сарова Алексей Сафонов — ​бывший сотрудник ядерного центра, сделавший там карьеру, выпускник программы кадрового резерва «Достояние «Росатома». Не жалеет ли он, что пошел в управленцы, почему город переживает звездный час и каким будет саровчанин через 10 лет, «СР» узнала у градоначальника.

Место подвигу

— Вы вступили в должность 3,5 года назад, в самый разгар ковида. Трудно было?

— Да, тогда казалось: что может быть хуже? Но в 2021 году начались страшные пожары. Сначала горел Мордовский заповедник, огонь перекинулся в Нижегородскую область, распространился больше чем на 4 тыс. га. Огонь дошел до нас, ведь Саров окружен лесами. Полыхало даже на территории города, пришлось объявить чрезвычайную ситуацию. С трудом удалось отстоять Саров. Я подумал: самое страшное позади. И тут СВО и все вытекающие последствия. В этом году вводили режим повышенной готовности из-за паводка. Так что я «везучий» мэр, надо мной на эту тему даже сотрудники иронизируют. Мол, когда я уйду, начнутся 15 лет спокойной жизни. Мы с командой прошли и огонь, и воду в буквальном смысле.

— Хорошая у вас команда?

— Да. Большой коллектив, 200 с лишним человек, ведь хозяйство огромное. Многие с большим опытом. Некоторые готовы трудиться круглые сутки, без выходных и отпусков. У нас в администрации иронизируют: на нашей работе всегда есть место подвигу.

— Вы жесткий руководитель?

— Разный, в зависимости от ситуации. Иногда даю поручение и забываю о нем, зная, что все будет сделано. Иногда слежу за исполнением лично. Но считаю, что уходить в микроменеджмент не надо. У администрации Сарова много глобальных задач, я не могу контролировать все. Даю возможность замам и аппарату максимально себя проявить.

Портрет будущего жителя Сарова

— О каких глобальных задачах вы говорите? О строительстве по поручению президента Национального центра физики и математики — ​НЦФМ?

— Да, и об этом тоже. К ­Сарову всегда было большое внимание со стороны федеральных властей, а с запуском проекта НЦФМ оно умножилось. У нас сам президент — ​нередкий гость. Во время последнего визита, в сентябре прошлого года, он общался с молодыми учеными РФЯЦ-ВНИИЭФ (Российский федеральный ядерный центр «Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики». — ​«СР»). Спросил, что сейчас нужно сделать в Сарове и в стране в целом, чтобы завтра не отстать от мировой науки. Государство хорошо понимает, как учить молодых специалистов, а теперь хочет понять, как их привлекать в такие города, как наш. Ученые сказали, что не хватает инфраструктуры для спорта, культуры, досуга. У молодежи высокие требования к городу. А поскольку за этими людьми наше будущее, к ним надо прислушиваться. По итогам визита президент поручил подготовить комплексную программу развития социальной инфраструктуры Сарова.

— Расскажите о ней подробнее.

— Это план с перечнем объектов, которые нужно обновить, и объектов, которые предстоит построить. Городу производственного значения проще всего начать планировать будущее с градообразующего предприятия. Мы знаем задачи ВНИИЭФ на период до 2035 года. Понимаем, какие производства и исследовательские установки появятся, какие специалисты будут на них работать, обслуживать их. Сколько в штате нужно научных сотрудников и академиков, сколько синих воротничков. На это несложно накрутить социологию: образование, примерный возраст, семейное положение, живут они в Сарове или переезжают из других городов. Исходя из этого, легко просчитать и уровень запросов к досугу, культурные потребности, какие сады, школы и кружки нужны для детей. Мы долго в этом разбирались — ​было очень интересно. Получается, мы «оцифровали» целевого жителя Сарова в 2035 году.

— Вы сами все это делаете или вас кто-то консультирует? Серьезное социологическое исследование — ​непростая задача.

— Мы изучили наработки «Росатома», комплексные программы развития других городов, связались с Агентством стратегических инициатив, посмотрели их сервисную модель. Сейчас в Сарове работает объединенная команда: «Росатом», муниципалитет, общественники, молодежные сообщества. По сути, программа уже готова, мы согласовали ее с горожанами, провели первичную презентацию для гендиректора «Росатома» и губернатора Нижегородской области. Немного доработаем и направим в правительство региона. Как только ее утвердят, можно будет считать мастер-план Сарова действующим.

Отличие от Норильска

— Что-то отличает атомграды от других промышленных городов?

— Я был минимум в половине атомградов. Все они развиваются не по социальным, а по промышленным законам. По государственным заданиям. Если государство дало отмашку, чтоб город стал меньше или больше, эту задачу быстро выполнят. Даже численность населения в промышленном городе обусловлена не соотношением рождаемости и смертности, а миграционным притоком, причем не стихийным, а регулируемым. В этом атомные промышленные города схожи с обычными промышленными. То есть можно поставить в один ряд условный Норильск с условным Саровом.

— А в чем отличия?

— Ментальность разная. В Сарове людей с высшим образованием на 15–20 % больше, чем в среднем по России. Полагаю, что и в других атомградах картина похожая. Образованные люди могут четко сформулировать свое мнение, объяснить позицию, критикуют не огульно, а убедительно, с доводами. И не боятся этого делать. У них есть требования к власти, они их смело высказывают руководителям любого уровня. Не живут автономно, когда волнует лишь то, что у тебя в семье, на работе, на заводе, как это бывает во многих промышленных городах. Считают, что поскольку живут и работают на территориях государственного значения, то имеют полное право давать государству обратную связь.

— Сложно быть мэром атомграда?

— Мэры всех городов, закрытых и открытых, сталкиваются с одной проблемой: недоремонт из-за нехватки финансирования. Все мои предшественники последние лет тридцать подменяли ремонты, мне тоже приходится так делать. Вместо капитального делаем текущий, вместо текущего — ​косметический. От этого проблемы только копятся, объекты начинают сыпаться. Среди них есть дорогие и серьезные.

Недавно появился новый путь — ​строительство через федеральные программы, национальные проекты. У нас сильный бренд города, нам не так сложно привлечь внимание столицы. Но объект нужно содержать. Например, построили хорошую школу — ​и налог на имущество сильно вырос. Беда в том, что пока не получается наращивать доходную часть муниципального бюджета за счет развития бизнеса в Сарове. Отчислений от предпринимателей мало. И получается, что чем больше ты строишь, тем меньше денег в казне.

В ответе даже за радугу

— В городском хозяйстве какие проблемы самые острые?

— Все как всегда: трубы, дороги, автобусы, газоны. По моим оценкам, нужно удвоить объем контрактов на благоустройство города, дорожных и дворовых территорий. Чтобы обеспечить удовлетворяющее нас содержание города, нам не хватает 1,5–2 млрд рублей в год. Для развития надо еще больше.

Саров — ​город-донор для области. Доходная часть городского бюджета состоит из федеральных, региональных и местных налогов. Региональные уходят в область, оттуда нам возвращают 25 %. У нас еще есть федеральная субсидия Минфина, но за последние 10 лет она в три раза уменьшилась. Мы находимся в двоякой ситуации. Область считает, что нам должна помогать Федерация, а в Москве полагают, что область дает нам достаточно денег. И финансирование сокращается с обеих сторон.

— Вы 20 лет проработали в ядерном центре, пришли инженером, ушли главным энергетиком. Решение оставить атомную промышленность было сложным?

— Такие решения всегда сложные. Я ушел из понятной, работающей, ресурсной, хоть и жесткой структуры «Росатома» в место, где много неопределенных задач, где часто нет структурного управления и ресурсов, а есть хаос. Управлять городом — ​нетривиальная задача. И при этом ты, как высшее должностное лицо, несешь ответственность вообще за все. Прокурор шутит, что может оформить на меня административку за радугу на небе: ведь я не предпринял мер, чтобы скрыть ее от людей, значит, меня можно привлечь за пропаганду ЛГБТ*.

Работа мечты

— И зачем вам все это?

— Один из уважаемых мною коллег-мэров говорит, что это самая интересная работа, какая только может быть. Ни одна другая не наполнена столькими событиями. В один день ты можешь кого-то наградить, кого-то похоронить, что-то открыть, что-то закрыть, кого-то уволить и еще какое-нибудь ЧП расследовать. Нет работы, сравнимой по драйву, количеству интересных встреч, поездок. Я больше всего люблю посещать стройки, производства и встречаться с людьми.

— Почему?

— Стройка — ​живой, увлекательный процесс. Несмотря на сложности из-за закрытости города, несмотря на трудозатраты и нервы, кучу негатива, когда что-то идет не так, в конце все складывается, и объект сдается, даже если он окрашен твоей кровью.

Раз в месяц я веду прием горожан. Основной повод обращений — ​жилье. Саров — ​один из немногих городов, где еще бесплатно выдают квартиры. Очередь большая, но уменьшается, поскольку мы строимся и растем. Сейчас в очереди около 1 тыс. человек. Треть квартир в двух последних введенных в эксплуатацию домах мы выкупили для очередников.

На втором месте по числу обращений — ​сложная жизненная ситуация. На третьем — ​что-нибудь неожиданное. От рассказа, что Луна упала на Землю, до просьбы опубликовать сборник стихов. Если есть возможность помочь в этих случаях, помогаю.

А на предприятия люблю ездить, потому что инженер во мне еще не пропал.

— Что в работе самое нелюбимое?

— Колоссальное количество времени занимает документооборот, и с каждым годом бумаг все больше. На электронную почту каждый день приходит порядка 80 писем, я отправляю около 60. В бумажном виде около 50 документов. Плюс у нас же режимный документооборот — ​я имею в виду подписывание пропусков. Эту работу оставляю на самый конец дня.

Насильно не удержишь

— А семье уделяете время? У вас ведь две дочки.

— Старшая — ​студентка, младшая — еще школьница. Она иногда заходит ко мне на работу, но в основном видимся ближе к ночи. Я никогда не упускаю возможности с ней поговорить.

Старшая уехала учиться в Москву. Как и большинство саровских детей, решила поступать в столичный вуз. То, что молодежь вырастает и уезжает, не плохо, главное — ​создать такие условия, чтобы другая молодежь приезжала. Я большой противник концепции, что надо сделать так, чтобы не уезжали. Надо, чтобы город был миграционно ­привлекательным.

— Знаете, что будете делать через 5–10 лет? Каким себя видите?

— Нынешняя работа отучила меня планировать свое будущее. Это, конечно, интересно, но бесполезно. Из пяти рабочих дней четыре точно идут не по плану. К тому же быть мэром так увлекательно, что пока не хочется думать о чем-то другом. Мне нельзя останавливаться. Жду, когда утвердят комплексную программу развития. На сегодня это самая перспективная возможность для построения хорошего будущего, она позволит перезагрузить Саров, полностью его изменить.