Год с новым: Александр Шутиков — о том, легко ли быть главным

Год назад, 6 июня 2023 года, Александр Шутиков возглавил «Росэнергоатом». Чем ему запомнился этот год, почему он не сторонник революционных преобразований, как будут продлевать жизнь блокам РБМК и какие задачи стоят перед концерном до 2035 года, генеральный директор рассказал в интервью журналу «Энергичные люди». Приводим его с небольшими сокращениями.

Передовики и отстающие

— Первый год работы на посту главного — значимый период в работе руководителя. За этот период вы побывали на всех АЭС, на некоторых не по одному разу. Сложилась общая картина производства? Где что надо подтянуть, где все работает как часы?

— Я и в прежней должности прекрасно знал всю картину. Есть у нас станции, на которых объективно все хорошо и где вмешательство первого лица практически не требуется. Годами высокий уровень эксплуатации поддерживает Балаковская станция. В числе лидеров также Кольская и Ростовская АЭС. Есть площадки, на которых требуются усилия по преодолению негативных трендов и событий, это Нововоронежская и Ленинградская станции. В первом полугодии не очень эффективно отработала Смоленская станция, там произошли события, которые в очередной раз показали, как важно повышать культуру безопасной эксплуатации на уровне руководителей.

— Были остановы?

— К сожалению, да. Но останов останову рознь. Например, останов из-за разрушения лопаточного аппарата на Ленинградской станции — это не вина персонала и руководства, хотя, конечно, можно упрекнуть начальство станции в том, что не разобрались в причинах поломки с первого раза, допустили вторую аналогичную. А бывают остановы, связанные с человеческим фактором, — вот это совершенно недопустимо.

Технологии ремонта

— Основные факторы, снижающие выработку, — это внеплановые остановы блоков, ремонтные кампании и вывод блоков из эксплуатации. Что удалось сделать по трем этим основным темам?

— Сокращение внеплановых остановов до минимума — наша ключевая задача. Как показывает анализ подобных происшествий, в 60–65 % случаев это неправильная организация эксплуатации. В результате принятых программ по повышению качества организации эксплуатации и по развитию культуры безопасности число нарушений, связанных с недостатками в работе персонала, сократилось: в 2022-м их было восемь, в 2023-м — два. Есть проблемы, связанные с надежностью оборудования. Вот они, к сожалению, не решаются быстро. Это работа, которая требует серьезного ремонта, а зачастую и замены оборудования. Так, в прошлом году заменили генератор шестого энергоблока Нововоронежской станции, который постоянно выходил из строя. Поставили новый, модернизированный, с тех пор проблем не было. В январе вышел из строя блочный трансформатор на первом калининском блоке. Резервного нет, трансформатор до сих пор находится в ремонте, это процесс небыстрый. Надеюсь, в июне мы привезем его на площадку и введем в работу, но потери в выработке блока в течение полугода серьезно скажутся на общем результате.

— А почему отказывает относительно новое оборудование, тот же генератор? Это случайность или тенденция?

— Мы тоже задались этим вопросом. К сожалению, как показывает практика, не все оборудование, выбранное в свое время на тендерах, работает безотказно. С генератором разобрались, сейчас регуляторы узла питания начинают сбоить. Рассчитанные на 12 лет работы без ремонта, они отказывают через пять-шесть лет. Почему? То ли на тендерах заявленный срок был, скажем мягко, слишком оптимистичным, то ли уровень эксплуатации оказался таким, что оборудование довели до предельного состояния за короткое время. Разбираемся.

Продление жизни блоков

— Вывод выработавших свой ресурс энергоблоков — это объективная картина, пришел их срок. Или и здесь есть резервы для маневра?

— Работа в условиях массового вывода блоков — вызов для всего коллектива концерна. Причем вызов на период до 2030 года. Особенно ощутим с точки зрения генерации окончательный останов больших блоков, сейчас у нас заглушены четыре миллионника с установками РБМК. На 2025 год был намечен вывод третьего и четвертого блоков Ленинградской станции, но принято решение проработать возможность продления сроков эксплуатации блоков РБМК второго поколения еще на пять лет. Все обосновывающие документы подготовлены. Речь о третьем и четвертом блоках Ленинградской станции, третьем и четвертом Курской и всех блоках Смоленской АЭС. Если Ростехнадзор нас поддержит, срок эксплуатации блоков РБМК достигнет 50 лет.

— Пять лет пролетят быстро.

— Да, к 2039 году все блоки РБМК будут заглушены даже с учетом продления их ресурса. К этому же времени закончатся сроки эксплуатации и у некоторых блоков с водоводяными установками. При этом сейчас появилась необходимость в электроэнергии, например, на Кольском полуострове. Будем думать над продлением работы блоков Кольской АЭС за пределами 60 лет эксплуатации.

— Когда может быть принято такое решение?

— На уровне концерна принято решение о начале работ по обоснованию такого предложения. В процессе могут выявиться какие-то моменты, которые не позволят продлить сроки, либо наша доказательная база окажется несостоятельной перед экспертизой Ростехнадзора. Ну, тогда нам просто не продлят лицензию, и все дела. Но сейчас мы работаем над тем, чтобы ее все-таки продлить.

Топ-события года

— Намеченный на конец года физпуск первого блока Курской АЭС-2 с инновационной установкой ВВЭР-ТОИ — одно из самых ожидаемых событий года в отрасли. Успеваете?

— Дела идут неплохо, хотя определенные риски есть. Но они управляемые. Ежемесячно проходит штаб под руководством первого заместителя гендиректора «Росатома» по атомной энергетике Андрея Петрова. Наша задача — в августе начать горячую обкатку, в ноябре выйти на загрузку активной зоны, чтобы в конце 2025 года сдать блок в промышленную эксплуатацию. На эту задачу мобилизованы все коллективы: и концерна, и генподрядчика АСЭ со всеми его субподрядчиками, все наладочные организации, проектные институты. При этом на инновационном курском блоке много пилотного оборудования, которое не имеет референций, в том числе главные циркуляционные насосы первого контура, турбина и генератор второго контура. Мы надеемся, что качество изготовления оборудования позволит нам выполнить все намеченное, но риски, понятно, существуют.

— Все ли готово для ремонта реакторной установки левого борта на ПАТЭС, начало которого намечено на середину июня?

— Да, мы готовы. Предстоит заменить сразу три внутренних устройства парогенераторов. Вся технология была опробована в прошлом году, когда мы успешно заменили два таких устройства на реакторной установке правого борта, они работают нормально. Помимо этого, мы дополнительно заказали и получили станки для вырезки и сварки. Они помогут нам выполнить работы в более сжатые сроки. На левом борту будет также впервые проводиться перезагрузка топлива, мы совместим ее с заменой внутренних устройств парогенераторов, обе операции очень серьезные. ПАТЭС играет в энерго снабжении Чукотки ключевую роль. Поэтому наша важнейшая задача — восстановить мощность станции до проектных величин. И она будет решаться не только в 2024 году, но и в 2025-м, потому что мы не все выполнили, что планировали в прошлом году, когда в наличии не было внутренних устройств.

Дело в деталях

— Как концерн решает задачу замещения импортных программ и оборудования? Насколько оборудование, особенно на новых блоках, зависит от импорта? Каково качество деталей и систем, например, на первом блоке Курской АЭС-2, где, как вы сказали, они практически не имеют референций?

— Все основное оборудование для первого блока Курской АЭС-2 сегодня производят в России. Но в целом на станциях по-прежнему используется довольно много импортных механизмов. Поэтому сейчас в концерне реализуются три большие программы, связанные с импортозамещением. Поясню. Когда в Советском Союзе пускали блоки, немалая часть оборудования производилась на Украине: насосное, турбинное. У нас, по-моему, 49 турбин харьковского «Турбоатома» на разных блоках. Дизель-генераторные установки — производства харьковского завода имени Малышева. Мы сейчас не говорим о замене оборудования, нам запчасти нужны. И три наши программы направлены на то, чтобы мы создали у себя в стране необходимые технологии и смогли изготавливать лицензионные аналоги запчастей к концу этого — началу 2025 года. Например, уже принято решение по четвертому блоку Калининской АЭС, где будем заменять паровые арматурные блоки швейцарского производства (запчастей нет) на отечественные, их изготавливает предприятие энергетического машиностроения в подмосковном Чехове.

— Наши заводы смогут полностью заместить производство оборудования для АЭС?

— С точки зрения тепломеханики на 100 % смогут. А вот с электротехникой сложнее. Я в начале разговора уже упомянул первый блок Калининской станции, который запускали 40 лет назад. Запорожский трансформаторный завод сделал для этого энергоблока уникальный трансформатор — в нем в одном баке все фазы. Сейчас заводы делают каждую фазу отдельным баком, то есть как бы три трансформатора, а там был один — огромный. И когда у нас этот трансформатор повредился, и мы стали искать, у кого заказать новый, ни один российский завод не взялся. Пришлось заказать его в Китае. А вот ремонтировать сгоревший взялся Невский трансформаторный завод «Волхов».

Эволюционное движение

— Приходилось ли вам за минувший год принимать непопулярные решения — какие и в связи с чем? Должность генерального предполагает жесткость или не обязательно?

— Руководителю в работе не обойтись без жесткости. А насчет непопулярных решений… Да вроде не принимал: зарплату не срезал, массовых увольнений не производил. Мы стараемся достигать финансово- экономических показателей не за счет непопулярных решений, а за счет повышения эффективности работы. Но не исключаю, что когда-то для поддержания нашей эффективности или ее повышения придется задуматься об оптимизации. Возможно, но пока нет. Вообще, я не сторонник революционных преобразований, я приверженец выполнения тех решений, которые были приняты в концерне, собственно, автором или соавтором которых я сам и был. Что-то поднастроить, может, и надо, сразу все предусмотреть невозможно, но ничего кардинального пока не требуется, это точно.

— Вы довольны сложившейся командой?

— Да. Хотя, конечно, люди не бесконечны. Бывает, человеку за 70 становится тяжелее работать. Это не означает, что он плохо работает. Это просто смена поколений, так всегда было и всегда будет.

— За этот год на двух АЭС по разным причинам сменились директора — на Балаковской и на ПАТЭС. Стоит ли ждать серьезных кадровых перестановок в концерне в ближайшее время, учитывая нештатные ситуации на станциях, о которых вы говорили? Насколько в принципе велика скамейка запасных топменеджеров?

— Каждый руководитель сам понимает, насколько он плодотворно работает. Это зависит от многих причин: от сугубо личных до состояния здоровья и проч. И это относится не только к директору и его заместителям, а к любому сотруднику. Бывает, что человек просто физически устал. Поэтому, конечно, мы должны думать на перспективу, по крайней мере, на пять — семь лет вперед. Вот у нас сейчас некоторым руководителям уже за 70, есть и те, которым под 80. Через пять лет они моложе не станут. Поэтому, конечно, мы должны иметь скамейку преемников. И у нас она сформирована по каждой должности: и в центральном аппарате, и на атомных станциях. Идеально иметь трех преемников разной степени готовности. Плохо, когда таких нет вообще. У нас на все ключевые должности есть от одного до трех преемников. А вообще, я заметил, что работать без потери качества 15–20 лет на одном месте могут только сильно одаренные люди, которых единицы.

— В одном из своих интервью вы советовали молодым атомщикам обращать внимание на книги, в названии которых есть слово «лидер». Ведь лидеры — они везде лидеры, хоть в футболе, хоть в атомной энергетике. Вам удалось за этот год прочитать что-то из серии про лидерство и вообще что-то новое, кроме различной документации?

— Новое читаю редко, чаще перечитываю. Недавно перечитал захватывающую историю покорения Южного полюса: в декабре 1911 — январе 1912 года его достигли конкурирующие между собой экспедиции Руаля Амундсена и Роберта Скотта с разницей чуть больше месяца — 33 дня. Евгений Олегович Адамов (глава Минатома России в 1998–2001 годы, сейчас — научный руководитель проекта «Прорыв». — «СР») на своем юбилее мне вручил три книжки собственного авторства. Обязательно их прочту. Помню, его книга «Не благодаря, а вопреки» в свое время произвела на меня большое впечатление. Она как раз из серии книг про лидеров.

— По ощущению — как быстро пролетел этот год?

— Практически мгновенно. Может, это связано не только с должностью, но и с возрастом. Это в детстве лето казалось бесконечным, а сейчас не успеешь оглянуться — уже осень.