Человек и реактор: памяти выдающегося атомщика Льва Кочеткова

15 февраля в Обнинске простились с Львом Алексеевичем Кочетковым — легендарным в отрасли человеком. В июне 1954 года он принимал участие в пуске первой в мире АЭС, спустя 48 лет останавливал ее реактор, а в последние годы все силы отдавал созданию и обновлению музея Обнинской АЭС, не дожив до 70-летия  станции всего несколько месяцев.

А еще он был отличным рассказчиком и до последнего дня проводил экскурсии по первой в мире АЭС, делясь воспоминаниями и об отцах-основателях атомного проекта, со многими из которых был знаком лично, и о своем пути в профессию атомщика. Сегодня, прощаясь с ученым, мы решили привести отрывки из его автобио­графии, опубликованной в разделе «Живая история» biblioatom.ru.

Судьбоносный трамвай

Я в ядерной энергетике оказался случайно. Деревенский паренек, в 1947 году окончив сельскую школу в Ивановской области, я стоял в Москве у станции метро «Бауманская» и гадал, куда податься дальше — в МЭИ или в МВТУ? Пока думал, подошел трамвай № 37 — до энергетического института. Сел и поехал. Иногда человеческую жизнь определяют такие мелочи, что поневоле начнешь верить в предначертанность судьбы. Приемные экзамены сдал легко, хотя в школе некому было преподавать физику, учителей повыбивала война. Но я учился самостоятельно и даже занял второе место на областной физической олимпиаде.

После первого курса меня вызвали в деканат и предложили, как отличнику, перейти на секретный факультет № 9: «Не беспокойтесь, вам понравится!» Там я попал в группу разработчиков ядерных реакторов. Где учишься — никому говорить нельзя. Конспекты оставляли в первом отделе. Там и занимались. Под присмотром.

Лаборатория «в лесу»

На преддипломную практику отправили «в лес» — в секретную лабораторию «В». Сказали: «Доедете до станции Обнинское, дальше направо, тропинкой через лес около километра. Там встретят».

«Вам надо разработать реактор для подводной лодки, — определил тему дипломной работы заместитель начальника лаборатории «В» Андрей Капитонович Красин. — Для прототипа можете выбрать любой корабль, какой найдете в литературе». В общем, в последний месяц перед защитой дипломники в общежитие ночевать ходили редко, спали на стульях на рабочих местах, времени жутко не хватало. Наступила дата защиты, 6 марта 1953 года. С утра по радио — траурная музыка. Волнительно на душе стало из-за этого, тревожно. Потом объявили, что накануне вечером умер Сталин. Что делать? Нет, защиту не отменили. Комиссия собралась. Надо мной даже посмеялись — вес реактора получился равным водоизмещению лодки. В принципе сможет держаться на воде, не сразу потонет. Тем не менее защита прошла удачно. А через месяц, в апреле 1953‑го, меня приняли в лабораторию «В» на работу. Куда и хожу по сей день.

«Мы боялись всех этих ключей, кнопок»

Оператором первой в мире АЭС я стал по воле Красина. Тот вызвал меня к себе вместе с одной сотрудницей и предложил перейти из группы расчетчиков в смену по управлению реактором. Девушка испугалась, расплакалась. Довела Красина до того, что тот гаркнул: «Пошла вон!» Сердито глянул на меня: «Тоже не хотите?» — «Я бы не хотел уходить с расчетов, но как прикажете».

АЭС пугала неизвестностью и потенциальной опасностью. Когда нас посадили за пульт, мы боялись всех этих ключей, кнопок. Нужно было научиться доверять им и быть уверенным, что нажмешь эту кнопку — и про­изойдет то, что написано в инструкции. Мы были очень напряжены. Но вскоре пообвыкли.

Первую АЭС пускала не моя смена, но при историческом событии мы присутствовали, все видели своими глазами — стояли в дверях зала управления. И знаменитые слова Курчатова «С легким паром!» слышали тоже. Пар пустили на турбину 26 июня в шестом часу вечера, а я входил в состав следующей, вечерней смены.

Проблем с эксплуатацией Обнинской АЭС было очень много, и поговорка о том, что «первый блин комом», вполне к ней применима. Сейчас одна аварийная остановка за год для реактора любой АЭС — событие редкое и чрезвычайное. А тогда у нас было до двух остановок в одну смену! Намучались страшно. Зато операторы приобрели бесценный опыт вывода реактора на мощность. Натренировались.

«Петли» для Белоярской АЭС

1963–1964 годы я провел на Урале — готовил к пуску первый блок Белоярской АЭС. Я думаю, что во всем мире не было пуска более сложного, чем этот. А все из-за того, что генеральный конструктор Доллежаль захотел получать в реакторе перегретый пар. Добиться этого казалось абсолютно нерешаемой задачей. Чтобы ее решить, на обнинском реакторе смонтировали две экспериментальные «петли» и на них отрабатывали разные режимы пуска. Человек, посвященный в тайны ядерной энергетики, понимает, что это за труд. А для непосвященных скажем, что эта работа заняла два года научного поиска, мук и терзаний. В итоге я поехал на Урал с готовым решением проблемы, обучал местных операторов АЭС премудростям работы с необычным реактором.

Потом руководил пуском, который прошел штатно. Через три года на Белоярке запустили еще один «перегревательный» реактор. Правда, потом случались всякие неприятности из-за повреждений топливных каналов и нечетких действий персонала. Тем не менее в Кремле сочли запуск Белоярской АЭС серьезным достижением советской науки и техники, и в 1970 году десять человек, в том числе и я, получили за это Государственную премию — одну из высших наград СССР.

Запуск БН-600

А потом меня забрал к себе великий Лейпунский — работать над быстрыми реакторами. Это и стало главным делом жизни. В 1980-м на Белоярской АЭС начал работу БН‑600, остававшийся до 2015 года самым мощным работающим реактором на быстрых нейтронах в мире. Запуск реактора не доставил проблем — все было хорошо продумано и просчитано. Через два года меня наградили второй Государственной премией — за БН‑600. Первоначально внесли в списки на получение более высокой Ленинской премии, но я запротестовал: «Я в списках есть, а Троянова нет. Это несправедливо. Заслуги Троянова выше моих!» Прислушались — и Ленинскую премию за быстрый реактор дали Михаилу Федотовичу Троянову, ведущему разработчику БН‑600.

29 апреля 2002 года остановили реактор первой в мире АЭС, отработавший 48 лет. Почетное право нажать на красную кнопку предоставили мне. Не грустно ли было? Знаете, уже нет. Все в институте тогда понимали, что пора останавливать реактор — наступил новый век.

ДОСЬЕ

Лев Алексеевич Кочетков — советник директора Физико-энергетического института, руководитель проекта «Быстрый исследовательский реактор — МБИР». Заслуженный энергетик РФ, кандидат технических наук, кавалер ордена Почета, дважды лауреат Государственной премии СССР. Умер 13 февраля 2024 года на 94-м году жизни.