«Я в ваши годы столько не гулял»: как отцы-основатели омолаживали науку

Отрасли нужны новые Курчатовы, Зельдовичи и Капицы. А как они сами воспитывали следующее поколение ученых? Что думали о работе с молодыми дарованиями? Автор телеграм-канала «Дневник атомщика» Марина Полякова изучила воспоминания коллег и учеников отцов-основателей.

Научная смена Игоря Курчатова

В его доме всегда было много молодежи. Курчатов уважал ум и любознательность и был убежден, что толкового человека к серьезной научной работе нужно привлекать как можно раньше, позволять практиковаться, выступать, отстаивать свои идеи.

Константин Крупников, работавший в КБ‑11 (сейчас Российский федеральный ядерный центр «Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики» в Сарове), описывал первую встречу с Курчатовым так: «Придя на одно из совещаний у Юлия Харитона, я увидел, что рядом со столом, где, как всегда, в креслах находились Яков Зельдович, Игорь Тамм и Кирилл Щелкин, сидел незнакомый. Он выглядел безусловно старше нас, солиднее. Бодрый и собранный, словно сгусток энергии. <…> Имя «Борода» на «объекте» слышали многие, и не было сомнений — ​это Курчатов. Быстрым и энергичным взглядом Игорь Васильевич внимательно оглядел присутствующих и задал вопрос: «А где же молодежь?» Юлий Борисович объявил перерыв. Из соседних комнат были принесены стулья, и большой кабинет Харитона в новом трехэтажном здании наполнился молодыми сотрудниками. Всего было человек тридцать».

То же вспоминал физик Виктор Адамский. Курчатов несколько раз в год приезжал в институт, и визит этот каждый раз «рассматривался как нечто необычное». Если на совещаниях со всевозможными министрами и академиками от имени КБ‑11 выступал Харитон, то в присутствии Курчатова слово давали в основном молодежи. «Это делалось, чтобы «обкатать» молодежь и показать Игорю Васильевичу, какая у нас растет научная смена», — ​пишет Виктор Адамский в книге «Игорь Васильевич Курчатов в воспоминаниях и документах».

Экзамены Петра Капицы

В том, что будущее науки в руках молодежи, был уверен и Петр Капица. Один из основателей Московского физико-технического института лично проводил экзамены в аспирантуре. Многие говорили, что это была проверка не только для студентов, но и для их научных руководителей.

На каждый экзамен Капица сам придумывал четыре задачи. Несмотря на то что в них рассматривался конкретный физический объект или явление, стандартного решения не было. Студент должен был проявить смекалку и применить все свои знания и способности, чтобы понять, как прийти к решению. Еще несколько дней после экзамена эти задачи обсуждали не только студенты и аспиранты, но и ведущие сотрудники.

Иметь учеников для зрелого ученого, часто повторял Петр Капица, — ​необходимое условие, «обеспечивающее сохранение бодрости и интереса ко всему новому и передовому в науке».

Он также считал, что наибольшего успеха в науке можно добиться, если делать то, что получается лучше всего. В беседе с корреспондентом «Комсомольской правды» в 1965 году Капица поделился наблюдением: «Очень трудно заставить молодежь делать именно то, к чему она способна. Да-да, я серьезно. Почему-то в молодости часто стремятся делать то, что трудно, а по-моему, надо делать то, что тебе дается легко. Вот у нас в институте способные конструкторы, они делают свою работу с блеском. Потому что у них необходимые способности. А они говорят: хотим заниматься чем-то потруднее. Им, видите ли, неловко, что им легко дается конструирование. Я же настаиваю именно на легкости».

Задачки Якова Зельдовича

Яков Зельдович был любимцем молодежи: остроумие и широта интересов, отсутствие высокомерия и менторского тона, внимание к предложениям, готовность поддержать притягивали и располагали.

Рабочий день Зельдовича, по словам его ученика Валерия Якубова, начинался с написания статей, потом — ​срочные производственные вопросы, а ближе к полудню он собирал молодежь на учебу. На этих занятиях многое было непонятно, но можно было задать любой, даже самый детский вопрос — ​никто не осудит. «Он обладал огромными знаниями и как никто умел учить», — ​отмечал Валерий Якубов.

Зельдович был убежден, что наука требует самоотдачи. «Мы, молодые сотрудники, еще студенты, в предвкушении длинных летних каникул пришли к Якову Борисовичу с заявлениями на отпуск. Он подписал, а потом посмотрел на нас с отеческой мягкой укоризной и сказал: «Я в ваши годы столько не гулял», — ​вспоминал Валерий Якубов.

Зельдович не только преподавал, но и писал учебники. Его «Высшая математика для начинающих физиков и техников» не перегружена полными логическими обоснованиями и рассматривает математику как раздел естествознания. Вот что об этом учебнике писал коллега Зельдовича физик Давид Киржниц: «Как-то во время визита к ЯБ (Якову Борисовичу Зельдовичу. — «СР») пришлось к слову заговорить об этой книге. Я спросил, не объясняется ли отсутствие в ней привычных физматовских штампов тем, что сам ЯБ имеет не физическое, а химическое высшее образование. Ответ «Я вообще не учился в вузе» поверг меня в немалое изумление. А потом я поинтересовался, что подвигло ЯБ на огромный труд по созданию книги. Вместо ответа он пригласил меня в столовую, где сидела молодежь — ​его дети с друзьями, и сказал: «Познакомьтесь с физиками XXI века, ради них я и старался».