«В минералы можно вглядываться бесконечно»: удивительная коллекция директора Кольской АЭС Василия Омельчука

Свой первый каменный шар Василий Омельчук купил в вестибюле на проходной атомной станции у местных ремесленников много лет назад. С тех пор директор Кольской АЭС привозит такие сувениры практически из всех поездок, в его коллекции более 800 экземпляров. И это не предел — на Земле, по разным оценкам, от 3 до 7 тыс. видов минералов.

— Какой минерал стал первым в вашей коллекции?

— Эвдиалит — редкий по красоте камень с полезными свойствами: в его составе силикат циркония, кальция и натрия. Его еще называют «лопарская кровь». В мире всего три месторождения этого минерала, и одно из них — на Кольском полуострове, в Хибинах. Но это я сейчас знаю. А тогда просто увидел в вестибюле на проходной АЭС красивый каменный шар. Тогда мы часто сотрудничали с ремесленниками, они делали на заказ сувениры для Кольской АЭС и заодно продавали свои работы сотрудникам. И вот прохожу я мимо этой мини-ярмарки и подмечаю один шар, который сразу запал мне в душу. Купил, принес в свой кабинет, тогда я работал главным инженером, и глаз оторвать не могу, как же красиво. Шар — идеальная геометрическая форма, а минерал в форме шара и вовсе предмет восхищения, в процессе шлифовки он раскрывает всю свою красоту. С тех пор стал обращать внимание на камни, где бы ни был. Стал читать про них книги, интересоваться географией залежей, узнал, что именно на Кольском полуострове много красивых минералов. За первым шаром последовали второй, третий. И пошло-поехало.

— Какой еще минерал особо запал вам в душу?

— Хибинский виллиомит. Я приобрел его в Апатитах, в лавке местного ремесленника, с которым стал часто общаться, расспрашивать о минералах, об их истории. С тех пор, летая через аэропорт Хибины, бывая в Апатитах, Кировске, Мончегорске и других городах Мурманской области, хожу в сувенирные лавочки, поддерживаю контакты с продавцами. Постепенно стал систематизировать свои приобретения: у каждого появился свой номер и описание в каталоге. В моей коллекции, к примеру, есть минерал из Афганистана — самый красивый в мире лазурит; из Шотландии — симбирцит, или, как его называют сами шотландцы, септария; из Канады — редкий опал, который на солнце переливается металликом (редкий, потому что уже весь минерал практически выбрали), из Восточной Сибири — дианит (месторождение там нашли, когда погибла принцесса Диана, в честь нее этот камень и назвали).

— А как вы добываете редкие камни, которые не купишь в сувенирных лавках?

— В поездках интересуюсь у местных жителей, где можно посмотреть и приобрести минералы. Чаще всего, конечно, подсказывают, но случалось, и самому приходилось искать. Есть минералы, которые попадают ко мне в руки необработанными. Когда я оказываюсь на руднике или в карьере, спрашиваю у работников, можно ли взять кусочек. Затем привожу его домой, отдаю мастерам на шлифовку, и появляется новый шар в коллекции. Так было, например, с камнем с Чукотки, когда я приезжал на крупнейшее золотосеребряное месторождение Купол.

Однажды попросил знакомых из Воркуты прислать два куска угля, теперь в коллекции есть и такие шары. Еще очень хотел экземпляр из чистой урановой руды, той самой, из которой делают ядерное топливо. А у нас ведь большая и дружная атомная семья, и я обратился с просьбой к руководителю горнорудного дивизиона «Росатома» в Краснокаменске. Мое желание исполнилось: теперь один экспонат из урановой руды хранится в информационном центре Кольской АЭС, а другой — на полке у меня в кабинете. Наличие такого шара, конечно, само по себе символично.

— Какой минерал из коллекции можно назвать уникальным?

— Есть очень редкий шар, он состоит из двух минералов. В основе один камень, а пластинками поверх него наклеен другой и отшлифован. Шар этот с лабрадоритом, он же спектролит. Таких экземпляров всего два: у мастера из Мончегорска, который его и сделал, и у меня. Лабрадорит, добываемый в Норвегии, очень красивый камень. На свету переливается точно перо павлина, а стоит только солнечному лучу коснуться поверхности — такая игра красок, не оторваться. Таким же свойством обладает и гранат. Он у меня из Чупы. Если поднести шар из граната к солнцу и белые лучи начнут расходиться вдоль оси вправо и влево, значит, камень настоящий.

— Вы с такой любовью рассказываете о минералах, как будто они живые.

— Красота минералов меня часто выручает, прогоняет тоску, отвлекает от забот. Бывает, кошки скребут на душе или стресс большой на работе, подхожу, смотрю на коллекцию, беру шар в руки — и отпускает. Затем вновь возвращаюсь к работе, и она как-то легче идет.

— А каким еще экземпляром вам бы хотелось пополнить свое собрание?

— Я только в начале пути. Минералов ведь огромное количество, по разным подсчетам, от 3 до 7 тыс. видов. И не все имеют твердую форму: есть и сыпучие, и кристаллические, и очень маленькие, которым не придать форму шара.

У меня есть повторяющиеся экземпляры: часто подмечаю в своих поисках получше, чем уже есть в коллекции. Новый шар покупаю без раздумий, потому что двух одинаковых в природе нет. Я, кстати, подметил, что минералы Кольского полуострова не такие яркие, обладают более приглушенными оттенками, но все равно считаю их самыми родными и красивыми, истинным отражением Крайнего Севера. Я часто говорю, что все мои минералы по-своему хороши, все связаны с той или иной историей из моей жизни. В них можно вглядываться бесконечно.