Сахалин нейтральный: эксперты «Росатома» провели аудит выбросов парниковых газов

В 2019 году Россия ратифицировала Парижское соглашение по климату, и через два года в стране вступил в силу федеральный закон «Об ограничении выбросов парниковых газов», обязывающий предприятия вести соответствующую отчетность. «Русатом Инфраструктурные решения» (РИР) выполнил первые контракты на верификацию заявлений, которые предоставили в отношении выбросов парниковых газов сахалинские компании. С подробностями — ​директор по направлению «Устойчивое развитие» РИР Ольга Головихина.

— Сколько всего веществ официально относят к парниковым газам?

— Несколько десятков. Каждое из них вносит вклад в парниковый эффект, способствуя повышению температуры Мирового океана. Большинство парниковых газов естественным образом существуют в земной атмосфере, например водяной пар. Но есть и такие, на концентрацию которых сильно влияет деятельность человека. В первую очередь это углекислый газ, метан, двуокись азота. Есть парниковые газы полностью антропогенного происхождения.

Номенклатура парниковых газов, подлежащих государственному учету, утверждена правительством. В документе есть и коэффициенты влияния каждого газа на парниковый эффект. Умножая на них абсолютные массы выбросов, мы получаем значение так называемого СО₂‑эквивалента. Эта величина используется в подавляющем большинстве практических расчетов.

— Основной документ, подлежащий верификации, — ​заявление предприятия. Что в нем содержится, кто и как вправе его проверять?

— Это отчет о выбросах в СО₂‑эквиваленте за конкретный промежуток времени. Величины это расчетные. Специалисты предприятия самостоятельно определяют их значения, попадающие затем в государственную информационную систему «Энергоэффективность». Отчет выполняется согласно национальным стандартам, а расчеты — ​по утвержденным национальным методикам. Здесь и кроется основной объект проверки: правильно ли считает выбросы организация и по корректной ли методике. Для контроля Национальной системой аккредитации отобраны и аккредитованы органы по валидации и верификации заявлений в отношении выбросов парниковых газов. Сейчас их около двух десятков. Помимо нашего, в «Росатоме» аттестован еще один — ​в «Атомэнергопроекте».

— Как проходит проверка?

— Наши специалисты анализируют, внесены ли в заявление все источники выбросов, как фиксируется расход топлива, как организован учет выбросов и, наконец, нет ли ошибок в самих расчетах. По сути, эксперты пересчитывают значения СО₂‑эквивалентов и сверяют их с заявлением. Затем те же самые эксперты едут на предприятие и смотрят, соответствуют ли бумаги действительности. По итогам обоих этапов, камерального и выездного, заявление получает положительную либо отрицательную оценку. В случае «незачета» заявление придется переделывать и снова подавать на проверку.

— Сколько длится проверка?

— Все зависит от масштаба предприятия и распределения его объектов по территории региона. Если брать среднее предприятие, выездную часть эксперт даже в одиночку способен завершить за два рабочих дня. Но обычно над отчетностью работает пара экспертов и аудитор, который проверяет, все ли правильно делают сами эксперты. Целиком проверка одной организации занимает около месяца.

— Где вы берете экспертов? Неужели размещаете вакансии в интернете?

— Напрасно иронизируете. Свои услуги специалисты в области расчета экологического ущерба в интернете предлагают активно. Но, по условиям Национальной системы аккредитации, в органах по валидации и верификации могут работать эксперты минимум с трехлетним практическим опытом по специальности, знанием стандартов для процесса и, естественно, с основным профильным высшим образованием. РИР всех своих экспертов к тому же ежегодно направляет на курсы повышения квалификации в Национальный институт аккредитации.

— Почему вы начали эту работу с Сахалина?

— По закону «Об ограничении выбросов парниковых газов» эмитенты обязаны официально отчитываться, если годовая масса выбросов на их предприятии превышает 150 тыс. т СО₂‑эквивалента. С начала 2025 года пороговое значение снизится втрое. На Сахалине же пошли на эксперимент: там планка для отчитывающихся предприятий уже сейчас установлена на отметке 20 тыс. т СО₂‑эквивалента в год, причем заявления следовало сформировать и верифицировать до 1 июля. Поэтому нам с коллегами пришлось проверить сразу несколько объектов. Мы работали на ТЭЦ и на других теплоснабжающих организациях: предприятия такого профиля хорошо знакомы нашим экспертам. Кроме того, реализовали проекты для двух крупных угольных разрезов и нефтедобывающей компании.

— Схлопотал кто-нибудь «неуд»?

— Нет, все заявления в результате проверки получили положительное заключение. Некоторые замечания мы сделали, но рекомендательного плана: требования к процессу верификации будут с каждым годом ужесточаться, и организации должны быть к этому готовы.

— А раньше случалось заворачивать заявления?

— Раньше предприятия формировали такие отчеты добровольно. Как правило, они не заинтересованы в распространении информации подобного рода, и в курсе итогов добровольной верификации только сами эксперты и контролировавший их аудитор. Но мне лично по итогам примерно двух десятков проверок не приходилось слышать ни об одном случае возврата заявления на пересчет. Трудно предположить, что идущая на добровольную верификацию организация посчитает свои выбросы неверно.

— О влиянии деятельности человека на разогрев земной атмосферы много спорят. Раздаются голоса, будто эта повестка — ​один из инструментов сковывания развития национальных экономик. Сейчас, когда Россия во многих сферах жизни руководствуется предполагающим безусловный суверенитет подходом, стоит ли, на ваш взгляд, так ограничивать выработку парниковых газов? Может, ущерб для климата от них преувеличен?

— Суверенитет суверенитетом, но международные соглашения соблюдать мы обязаны. Да, обычно выигрывает тот, кто придумывает правила. В данном случае международные правила писала не Россия, это факт. Но контроль за выбросами парниковых газов — ​эффективный рычаг модернизации производства. А в перспективе он может принести предприятиям и реальную выгоду. Потому что организация, осуществившая климатический проект, то есть осознанно улучшившая производственные технологии для сокращения негативного воздействия на окружающую среду и при этом не вырабатывающая собственную квоту по СО₂‑эквиваленту, сможет продавать углеродные единицы тем, кто выбрасывает слишком много. Пока, правда, российский рынок не сформирован, но уже определена условная цена тонны СО₂‑эквивалента — 1 тыс. рублей. Так что от контроля за выбросами парниковых газов отказываться сейчас не время.

Ксения Сухотина
Гендиректор РИР

— Деятельность нашего центра по валидации и верификации — ​часть большой комплексной работы, которую «Росатом» ведет в сфере экологии и устойчивого развития. Мы планируем не только верифицировать документы, но и консультировать и обучать персонал, делиться с нашими партнерами на Сахалине и в других регионах значительным опытом госкорпорации в реализации экологических проектов.