Циркониевая леди: памяти главного научного сотрудника ВНИИНМ Антонины Никулиной

11 марта ушла из жизни главный научный сотрудник отдела разработки циркониевых материалов ВНИИНМ Антонина Никулина. В школьные годы она мечтала стать штурманом дальнего плавания, стала выдающимся ученым — ​одним из создателей циркониевых сплавов, которые до сих пор используют для производства оболочек твэлов. В мире существует всего пять сплавов на основе циркония, и три из них изобретены в СССР при непосредственном участии Антонины Никулиной.

ДОСЬЕ

Антонина Васильевна Никулина родилась 25 мая 1928 года в деревне Рябушки Калужской области. В 1952‑м окончила Московский институт цветных металлов и золота по специальности «инженер-металлург». С сентября 1952‑го работала во ВНИИНМ: прошла путь от инженера до главного научного сотрудника отдела разработки циркониевых материалов. Большая часть ее научных разработок внедрена в промышленность. Автор двух книг, 50 с лишним статей, ряда российских патентов и более 30 докладов на международных симпозиумах и конференциях. Единственная женщина в России, награжденная циркониевой медалью Кролла за вклад в мировой научно-технический прогресс в области циркониевых материалов для нужд атомной энергетики. Отмечена почетными званиями «Заслуженный деятель науки и техники РФ», «Ветеран труда», «Ветеран атомной отрасли» и др.

Работа ученого-металловеда, как правило, ассоциируется со скучной кабинетной жизнью, редко выходящей за стены лабораторий и библиотек. Однако Антонина Васильевна опровергла и этот стереотип — ​в ее жизни случалось немало ярких приключений. Приведем несколько эпизодов, записанных с ее слов.

Смущенный Славский

Как-то прихожу на совещание к министру Славскому. За столом сидят главные конструкторы, остальные разместились поодаль. Я оказалась единственной женщиной. Вдруг Славский начинает ругать подчиненного. Распалился и на мат перешел. А мне физически плохо от мата. «Не могу больше, — ​думаю, — ​сейчас встану и выйду». В этот момент Славский меня заметил и осекся на полуслове. После небольшой паузы продолжил ругаться, но уже цензурно. Бочвар потом говорит: «Антонина Васильевна, надевайте кофточки поярче, а то вас заметить сложно». Я так и сделала. Славский сразу видел, что в зале сидит женщина. Ни одного нецензурного слова от него я больше не слышала.

Очарованный набоб

В Германии, на одной из конференций, посвященных использованию и развитию циркония в атомной промышленности, присутствовал индус, которого возила на инвалидной коляске красивая девушка-индуска. Вечером организаторы устроили банкет, и мы случайно оказались с ним за одним столом. Обменялись визитными карточками, а на следующий день я вернулась в Москву и забыла об этом знакомстве.

Спустя некоторое время главк организовал поездку советских специалистов в Индию для налаживания научно-технического сотрудничества, включили и меня. Незадолго до вылета я вдруг получаю факс от этого индуса: «Антонина Васильевна, я узнал, что вы прилетите в Индию, готов вас встретить и показать все, что вам будет интересно». Я ему не ответила.

По прилете в город Хайдарабад нас привезли в отель, и там мне вручают конверт с письмом, в котором этот странный индус поздравляет меня с приездом и сообщает, что через час будет в отеле и хочет меня увидеть. Я прошу передать ему, что не смогу встретиться, так как я в Индии с рабочим визитом и делегация, в составе которой я прилетела, будет работать в соответствии с запланированным графиком.

Но индус продолжал меня преследовать. В ходе поездки руководство Бомбейского центра попросило меня прочитать лекцию по цирконию. Я полетела в Бомбей в сопровождении двух представителей принимающей стороны. На выходе из аэропорта среди встречающих увидела двух человек в белых чалмах с табличкой «А. В. Никулина». Я решила, что это встречающие из института. Подхожу к ним и вижу, как сопровождающие меня индусы, словно сторожевые собаки, набросились на этих людей в белых чалмах с табличкой, началась яростная перепалка. Два моих сопровождающих хватают меня под руки и ведут в микроавтобус. В машине спрашиваю: «Что все это было?» Сопровождающие дрожат и отвечают: «Вас могли похитить!» Поздно вечером приехали к месту назначения в Бомбейский центр, захожу в номер отеля — ​телефонный звонок. Беру трубку: «Антонина Васильевна? Я знаю, что вы приехали!» Я отвечаю: «Оставьте, пожалуйста, меня в покое! Я приехала по работе и встретиться с вами не могу». Пришлось говорить резко, чтобы он от меня наконец отстал. Позже я узнала, что это был очень влиятельный в Индии человек, сын которого владел аэропортами, поэтому он мог отслеживать все мои перелеты и местонахождение. Ну и в завершение этого приключения я там заболела холерой, чуть не погибнув от обезвоживания.

Операция «Марианске-Лазне»

В августе 1968 года, после событий Пражской весны, я с тремя коллегами поехала в Чехословакию: нас вызвали в ЦК партии и сказали, что представители СССР обязаны присутствовать на конференции. Мы стали первыми, кто полетел в Чехословакию после прекращения авиасообщения с СССР. Более того, оказались единственными пассажирами этого рейса.

Конференция проходила в городке Марианске-Лазне. Представитель консульства посадил нас на поезд. Вагон темный и полупустой. Мы сидим молча, опасаясь говорить по-русски. По времени уже скоро должны прибыть на место, но какая именно станция наша, не знаем — ​на улице темнота! Пришлось спросить у ближайшего к нам пассажира. Но вместо ответа он молча встал и ушел. И так повторилось раз за разом — ​с нами отказывались общаться. Нам стало не по себе: где выходить, не знаем, за окном ночь. В вагоне остался всего один пассажир, старичок в австрийской шляпе с пером. И вдруг, не поворачивая к нам головы, он тихо говорит на русском языке: «Ваша остановка следующая». Были и такие чехи, готовые помочь, но они старались делать это незаметно.

Так мы оказались в Марианске-Лазне. Добрались до отеля. Утром отправились на конференцию. С нами никто не разговаривает, хотя знакомых чехов там было много — ​с кем-то учились в институте, кто-то проходил практику у нас в Курчатовском институте. Мы не понимали, что происходит. В перерыве к нам подошел председательствующий на конференции, один из руководителей завода «Шкода», пообещав вечером зайти к нам на ужин. Увидев это, к нам стали подходить и другие наши знакомые чехи. Мы их также пригласили к себе. Вечером все собрались, начали разговаривать и просидели до шести утра, пытаясь понять, как так вышло, что мы были друзьями, а стали врагами. Но нам так и не удалось найти общий язык.