С «цифрой» в руках: как должна измениться информационная среда к 2030 году

На ноябрьской отраслевой конференции топ-менеджеры «Росатома» и ответственные за цифровизацию в дивизионах рассказали, как должна измениться информационная среда к 2030 году. Замыслов много: полный уход от бумажных документов, разработка интеллектуальных систем принятия решений, вывод собственных цифровых продуктов на мировой рынок и многое другое.


Алексей Лихачев
Гендиректор «Росатома»

— Хочется, чтобы каждый участник, задействованный в работе над проблемой, видел свое место в строю, а я понимал, как он реализует свою задачу, отслеживал все отклонения и т. д. Сейчас все приходится делать вручную. Идеально, если бы цифровая поддержка предотвращала само появление проблемы.


Евгений Абакумов
Директор по информационным технологиям, «Росатом»

— Сотрудник должен жить в цифровой среде, она должна быть для него гармоничной независимо от того, в какой точке мира он находится и что в этот момент делает. Под рукой должны быть все средства для работы, все внутренние сервисы. Не надо подписывать ни одной бумаги. У генерального директора вся информация должна быть в одном гаджете, чтобы не надо было проводить оперативки, а по отклонениям параметров было понятно, с кем надо разговаривать.


Илья Ребров
Заместитель гендиректора по экономике и финансам, «Росатом»

— Коллеги, не забывайте, до 2030 года доживут те проекты и продукты, которые переживут 2024‑й, уж извините. Моя главная задача — ​обеспечить выполнение стратегии «Росатома». Поэтому я могу одобрить финансирование только тех цифровых проектов, по которым точно буду уверен, что они будут способствовать достижению поставленных в стратегии целей по выручке и доходности.


Екатерина Солнцева
Директор по цифровизации, «Росатом»

— При поддержке государства и компаний-­партнеров «Росатом» реализует уникальный проект, нацеленный на импортозамещение целого класса инженерного ПО — ​систем математического моделирования, САЕ. Вместе с широким кругом российских ИТ-разработчиков к 2030 году мы намерены полностью закрыть потребности отечественных предприятий в этом классе ПО. Уже в 2022 году на форуме «Атомэкспо» система «Логос» будет представлена как международный продукт. Мы намерены завоевать лидерскую позицию на мировом рынке в сегменте САЕ-систем, используемых в глобальной атомной индустрии.


Ольга Толстунова
Вице-президент по цифровизации и информационным технологиям, «Атомстройэкспорт»

— На горизонте 2030 года наша цель — ​чтобы инжиниринговый дивизион оставался лидером мирового рынка. Без цифровых технологий это невозможно. За счет них мы планируем повысить эффективность управления сооружением АЭС не менее чем на 5 %. Мы запустили пилотные проекты по цифровизации сооружения АЭС, чтобы процесс был максимально человеконезависимым, прозрачным и контролируемым.

Выполнение контрактных обязательств в цифровой части подразумевает создание и передачу заказчику информационной модели блока и системы управления информацией Multi-D IMS. Мне бы хотелось, чтобы в обозримом будущем в цифровом пространстве была консолидирована вся информация об атомной станции, включая данные по оборудованию, топливу и истории каждого объекта, чтобы заказчик работал с этой информацией на этапе эксплуатации.

Мы создаем цифровые решения Multi-D сразу в продуктовой логике. В первую очередь они нужны для наших проектов, но эти решения востребованы и на рынке.


Владислав Вычугжанин
Директор направления цифровизации и ИТ в ЯОКе, «Росатом»

— Хотелось бы, чтобы к 2030 году специалист в ЯОКе функционально работал с ИТ-инструментами, так же как в гражданской части отрасли. А в 2024 году у нас должен заработать базовый блок системы цифрового производства.


Роман Рудин
Директор по цифровизации, АРМЗ

— Скажу на примере скважинного подземного выщелачивания. Хорошо, если к 2030 году мы будем иметь цифровую составляющую в проектах отработки месторождений и у добывающих предприятий по каждому объекту будет виртуальная модель, которая обеспечит работу с минимальным привлечением обслуживающего персонала, возможность удаленного мониторинга и аналитику. В идеале мы бы хотели наши цифровые продукты вывести на внешний рынок.


Евгений Гаранин
Директор по цифровизации, ТВЭЛ

— Мы сейчас разрабатываем стратегию цифровизации — ​2030. И поняли, что целимся в создание не систем поддержки принятия управленческих решений, а систем принятия решений. Это значит, что мы сможем моделировать, прогнозировать, например, когда человек уволится и что случится, если изменятся какие-то сценарные условия. Здесь нам не обойтись без искусственного интеллекта, без больших данных. А 2024 год для нас — ​это минус рутина плюс цифровизация сквозных процессов, минимизация двой­ного ввода данных, освобождение от лишней отчетности, дашборды и история про то, что мы научимся работать с данными, чтобы уже к 2030 году прийти к системам принятия решений.


Роман Токаренко
Директор департамента цифровизации и ИТ, «Атомэнергомаш»

— Полностью согласен по поводу ухода от рутины, плюсов автоматизации и искусственного интеллекта. Целевая модель — ​все данные в одном месте, мы их интерпретируем, и наши системы-помощники подсказывают, что предпринять. При этом конечное решение за человеком. Плюс уход от бумаги во внутренних процессах и при передаче продукции заказчику. А то у нас на каждый реактор две «Газели» документации.

Говоря про 2030 год, я бы сделал акцент на том, что у наших изделий из металла появится цифровая составляющая, которую мы тоже будем передавать заказчику. Он получит от нее пользу, и это нам принесет дополнительную цифровую выручку. А 2024 год такой — ​наши цифровые решения, для создания которых мы всей отраслью уже делаем первые шаги, начнут генерировать устойчивый денежный поток, который мы будем наращивать.


Сергей Мигалин
Заместитель гендиректора, директор по экономике и финансам, «Росэнергоатом»

— Я своей команде говорю, что у нас программа «25 — 25»: к 2025 году — ​25 млрд выручки от цифровых продуктов. Если вы думаете, что следующий этап — ​«30 — 30», то ошибаетесь, это «30 — 300». И для этого уже через несколько лет весь ландшафт систем эксплуатации зарубежных АЭС, а это больше 300 систем и сервисов, должен интегрированно работать на решениях, сделанных и апробированных в «Росэнергоатоме».

Поделиться
Есть интересная история?
Напишите нам
Читайте также: