Что общего между пианистом и атомщиком

Сольный концерт 17-летнего пианиста Ивана Бессонова, победителя «Евровидения» для молодых музыкантов — 2018, собрал любителей классики в музыкальном салоне ледокола. После выступления Иван ответил на мои вопросы.

— Для вас на ледокол собирались привезти рояль, но померили дверной проем в салоне — не прошел бы. Вы играли на электронном пианино. Было трудно?

— Это все равно что флейтисту дать дудук. На электронном пианино другой звук, другие прикосновения к клавишам, но я выложился на все сто, чтобы слушатели получили удовольствие. Даже не думал, что так много детей и взрослых придут на концерт классической музыки. Играть на ледоколе посреди океана — это невероятно!

Я выбрал Шопена, Чайковского, специально на борту выучил Сицилиану Баха. У многих на время путешествия выпал день рождения, и я добавил в программу Happy Birthday to You в стиле разных композиторов. А когда попросили сыграть еще что-нибудь, исполнил собственный джазовый этюд.

— Как вы увлеклись музыкой?

— Мой папа пианист, мама скрипачка, так что это был очевидный выбор. Хотя, когда в шесть лет меня привели в музыкальную школу, я ревел до истерики, так как не понимал, зачем это нужно. А потом стало получаться. Любой ребенок не захочет заниматься делом, в которое нужно вкладываться каждый день, сначала по два часа, дальше — больше. Сейчас я стараюсь заниматься примерно по семь часов в день — не подряд, конечно. Не потому, что я сумасшедший, просто объем и сложность программы таковы. Я учусь в Центральной музыкальной школе при Московской консерватории, перешел в 10-й класс.

— Братья-сестры у вас есть? Они тоже музы­канты?

— Два моих младших брата, Данила и Никита, — скрипачи. Одному 14 лет, другому — 12.

— А почему такое разделение — вы пианист, они скрипачи?

— Когда я был маленький, мама часто выступала и мной больше занимался папа. Он, как я уже сказал, пианист. А когда родились Данила и Никита, у мамы появилось больше времени. Мы с братьями часто вместе выступаем, сочиняем пьесы для двух скрипок и фортепиано. Иногда Никита читает стихи, а мы с Данилой играем. Иметь двух братьев-музыкантов здорово.

— Расскажите, как ваша супермузыкальная семья отдыхает?

— Многие думают, что раз наша жизнь посвящена музыке, то мы и отдыхаем в обнимку с нотами. Нет, конечно. Я, например, люблю играть в футбол, хотя родители каждый раз волнуются за мои руки.

— Что чувствуете, когда выступаете? Боитесь ли ошибиться?

— Ошибки не так важны, если живешь в музыке. Мой самый любимый пианист, Владимир Горовиц, подчас играл безумно грязно, мазал, добавлял что-то свое, но его музыка опьяняла. Жаль, мы разминулись во времени, я обязательно побывал бы на его концерте.

— Узнали что-то новое и интересное для себя за время путешествия на ледоколе?

— Я почти ничего не знаю об атомной отрасли, поэтому мне все интересно. Находиться на столь грандиозном творении человека, как атомоход, который работает, используя энергию деления атомных ядер, — это взрывает мозг.

— Как думаете, есть что-то общее между пианистом и атомщиком?

— В работе атомщиков, как мне кажется, важна выдержка, спокойствие, внутренняя стабильность. Холодная голова нужна и им, и нам.

— Как вы смогли выделить 10 дней на путешествие из вашего графика?

— Такой шанс выпадает раз в жизни, мы с отцом согласились не задумываясь. Когда еще удастся искупаться на Северном полюсе? Я плавал в Байкале, и хотелось сравнить ощущения — озеро кажется теплой ванной по сравнению с Ледовитым океаном. Пальцы тут же онемели, как будто их нет. Но зато какой заряд — реагирует каждая клеточка тела. Не скажу, что мне очень понравилось, но ощущения точно останутся на всю жизнь. А папа окунулся стильно — в гавайской рубашке.