К чему пришли политики и ученые на «Технопроме-2016»

Как будет развиваться наука в ближайшие десятилетия и кто заплатит за исследования? Как защитить интеллектуальную собственность компаниям, выходящим на зарубежные рынки? Где искать кадры для инновационного развития? Представители «Росатома» приняли участие в обсуждении этих и других вопросов на IV Международном форуме технологического развития «Технопром», который проходил 9–10 июня в Новосибирске.
«Технопром» — это два дня непрерывного мозгового штурма. Одновременно в разных залах проводились круглые столы, симпозиумы, презентации, заседания, экспертные семинары. Участники мигрировали из одной аудитории в другую, общались и дискутировали.
Представители госструктур прислушиваются к предложениям — возможно, некоторые из этих идей станут частью инновационной политики страны. Замминистра образования и науки Людмила Огородова, например, приехала обсуждать стратегию научно-технологического развития России: «Технопром» мы хотим использовать, чтобы проработать все вопросы этого очень значимого документа. Таких документов — национальной безопасности верхнего уровня — в России всего три».
«Росатом» в центре внимания почти на всех заседаниях. На круглом столе, посвященном программам инновационного развития госкомпаний, практически каждый докладчик отмечал, как много сделал в этом направлении атомпром. Модератор, заместитель директора департамента социального развития и инноваций Минэкономразвития Павел Свистунов пошутил: «Необязательно начинать все выступления со слова «Росатом», мы все и так понимаем, что «Росатом» — это сильно».
Но атомщики приехали не только делиться рецептами успеха. «Надеюсь, мы сумеем стратегические задачи госкорпорации в целом и научного дивизиона в частности согласовать с коллегами и, возможно, скорректировать»,— сообщил корреспонденту «СР» первый заместитель гендиректора АО «Наука и инновации» Алексей Дуб.

В точке бифуркации
На мозговом штурме «Наука-2035: образ желаемого будущего» представители вузов, академических и отраслевых институтов обсудили свои перспективы в меняющемся мире. Модератор, заместитель президента РАН Владимир Иванов, предварил обсуждение словами: «Мы живем в интересное время — время больших перемен, мы находимся в точке бифуркации. Будет ли наука социальным институтом, который занимается образованием и повышением общего культурного уровня нации, или реальным локомотивом развития?» По мнению участников дискуссии от Минобрнауки, нужно искать новые формы взаимодействия с производством: финансировать НИОКР должен в большей степени предпринимательский сектор, а не государство.
Без людей продать технологии невозможно — нужно еще и людей отдавать. Мы пошли другим путем. Сформировали научный дивизион и, по сути, превращаем институты в НПО. Институты производят продукцию по технологиям, которые сами же разработали».
Ближе к человеку
«Без глубокого общественного понимания, зачем наши исследования нужны, прорывов ждать не приходится»,— отмечает Николай Колачевский, директор Физического института им. Лебедева РАН. Некоторые участники дискуссии считают: общество поверит в науку, увидев результаты исследований. Но исследованиям должно содействовать государство. Такой точки зрения придерживается, например, Алексей Конторович, научный руководитель Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН. С ним не согласен гендиректор ФЭИ Андрей Говердовский: ученым стоит самим разобраться, чего от них ждут, и дать именно это. Специалисты по ядерной медицине в ФЭИ пошли к врачам и пациентам и спросили, в чем они нуждаются. Результат — успех и растущие доходы института. «Надо сделать науку ближе к человеку, тогда она будет интересна обществу, тогда и государство будет ее финансировать»,— подчеркнул Андрей Говердовский.
«Андрей Александрович, конечно, лукавит,— не отступал Алексей Конторович.— Каждый из нас, ученых, в итоге хочет получить результат для людей. Просто у «Росатома» есть средства, чтобы финансировать ваши исследования». «Я не лукавлю. А вот слушая вас, не понимаю, как в нефтегазовом комплексе можно рассуждать о недостаточности финансирования,— парировал Андрей Говердовский.— Почему государство должно давать деньги на изучение нефти, если это сверхприбыльно для компаний, которые ее добывают? Почему к ним не пойти за финансированием?» — «А вы знаете, что 70% прибыли компании отдают государству в виде налогов, а государство выделяет деньги на то, чтобы вы вели свои исследования?» — «Росатом» не получает денег на науку, он зарабатывает сам». Последний тезис подтвердил модератор дискуссии, прекратив дуэль ученых.
Технологии под защитой
Если высокотехнологичный продукт не оформлен как интеллектуальная собственность, продать его за рубежом будет трудно. А вот риск, что кто-то воспользуется разработками бесплатно, велик. «Когда «Росатом» делал первые попытки выхода на глобальный рынок, нам сказали: «Станции — груда железа и бетона, если вы не докажете, что это ваша собственность». Это был первый шок,— вспоминает Вячеслав Першуков.— Второй шок был еще сильнее. Мы получили патенты, а нам говорят: «Ну да, это ваше, а теперь защитите права у нас!»
Людмила Огородова констатировала, что Россия — в числе лидеров по количеству объектов интеллектуальной собственности, а вот по объему экспорта технологий на глобальный рынок отстает. Отечественным компаниям можно и нужно руководствоваться опытом «Росатома» по работе с интеллектуальной собственностью.
На специальном экспертном семинаре говорили о кадрах для инновационной сферы. Представители вузов, госструктур и бизнеса были единодушны: чтобы получить хороших специалистов, предприятия должны участвовать в их профессиональном становлении. Руководитель управления инновационной деятельности АО «Наука и инновации» Николай Манцевич рассказал о консорциуме опорных ядерных вузов. Они обеспечивают целевую подготовку специалистов для предприятий. Но сказать, что система работает идеально, пока нельзя. Бывает, предприятия заявляют: нам нужны выпускники такого-то профиля. Молодежь выучивается, а вакансий вдруг не оказывается. На кафедре технологий замкнутого топливного цикла в НИЯУ МИФИ подстраховались: студентов почти сразу же после начала обучения с помощью «Росатома» устроили на предприятия, занятые в «Прорыве». Возможно, со временем этот опыт распространится.
Начальник комплекса перспективного развития Центрального аэрогидродинамического института Елена Пудалова выступила с предложением. Вузы и компании на семинаре рассказали об эпизодах сотрудничества. Неплохо было бы сформировать общие для всех вузов правила игры на основе лучших практик, сказала она.
Энергия без гигантомании
«Технопром» — это не только дискуссии, но и презентация новых технологий. «Росатом» представлял инновации в области ядерной медицины, материаловедения, электронно-лучевых технологий. Но наибольший интерес вызвали разработки для освоения Арктики. Заместитель председателя правительства Дмитрий Рогозин обратил общее внимание на конъюнктуру: «Из-за низких цен на нефть и газ многие компании в мире замораживают проекты на шельфе. Нам эта задержка на руку».
В рамках северного завоза ежегодно в районы автономного энергоснабжения доставляется до 8 млн т горюче-смазочных материалов и до 25 млн т угля. Такое топливо отрицательно влияет на экологию и обходится слишком дорого. Настоящим спасением могут стать атомные источники. «Но надо иметь в виду, что на гигантоманию у нас нет ни времени, ни ресурсов. Недавно был на Балтийском заводе, видел плавучий энергоблок. Реактор довольно компактный. Но сама ПАТЭС — девятиэтажный дом для всех сотрудников станции: там у них и бассейн, и баскетбольный зал. А зачем? У нас нет возможности поселить персонал на берегу? Нам нужна компактная батарейка»,— заявил Дмитрий Рогозин.
«Вице-премьер охарактеризовал ПАТЭС как дом отдыха с маленьким реактором. Есть в этом доля правды,— сказал, в свою очередь, Вячеслав Першуков.— Но такие были требования — значит, нужно просто эти требования изменить». «Росатом» готов производить линейку компактных источников энергии мощностью от нескольких милливатт до 60 МВт — больше для Арктики не нужно, уверен Вячеслав Першуков. Кроме того, для освоения Севера госкорпорация может предложить новые материалы, оборудование и транспортные услуги.