"Русатом Сервис" мимо заказа не пройдет

Генеральный директор «Русатом Сервиса» Евгений Сальков в интервью «СР» рассказал о роли интегратора сервисных услуг на рынке АЭС, дал прогноз по динамике портфеля заказов компании и поделился секретами выстраивания взаимоотношений с предприятиями отрасли и конкурентами.

— Компании уже три года, расскажите о ключевых проектах — чего удалось добиться?

— Наш портфель заказов составляет около 460 млн долларов. Основная доля приходится на проект, связанный с продлением срока эксплуатации и модернизацией Армянской АЭС. Его общая стоимость — около 300 млн долларов. Далее я бы отметил проект ремонта и технического обслуживания АЭС «Бушер» в Иране — примерно 40 млн. Кроме того, мы занимаемся продлением срока эксплуатации АЭС «Козлодуй» в Болгарии — модернизируем генераторное оборудование для пятого и шестого блока. Еще один крупный клиент – Тяньваньская АЭС в Китае, есть заказы в Центральной и Восточной Европе.

— Недавно подписаны соглашения по проекту в Армении. О чем они?

— Это документы, необходимые для начала полноценной работы на станции. Прежде всего, два межправительственных соглашения: первое — о сотрудничестве в сфере продления срока эксплуатации, второе — о выделении кредитных ресурсов и гранта. Между «Русатом Сервисом» и Армянской АЭС заключено генеральное соглашение, соглашение об оказании услуг по управлению проектом, договор о комплексном обследовании, договор, регулирующий поставки оборудования в рамках модернизации.

— Расскажите подробнее: из каких этапов состоит проект, как складываются отношения с заказчиком?

— Состоит проект из двух этапов. Первый рассчитан примерно на 18 месяцев, это комплексное обследование, которое включает в себя 16 частных программ. Его результатом станет программа подготовки к дополнительному сроку эксплуатации, модернизации АЭС. Сама модернизация – уже второй этап. Приоритет этой работы, конечно же, повышение безопасности.
Что касается отношений с заказчиком, взаимодействие складывается конструктивное. Сформированы команды с российской и армянской стороны, определены лица, отвечающие за каждый участок работы.
Мы отлично понимает значимость атомной станции для Армении и оперативно выполняем комплексное обследование. В свою очередь, АЭС и Министерство энергетики и природных ресурсов Армении дают быструю обратную связь по нашим предложениям.

— Проект достаточно капиталоемкий. Как он финансируется?

— Основной объем покрывается за счет российского госкредита Армении – 270 млн долларов. Еще 30 млн долларов — грант.

— А другие проекты компании?

— Остальные наши заказчики в Азии (Иран, Китай) и Европе (Болгария, Словакия, Венгрия и другие) финансируют работы самостоятельно. Но вообще, это интересный вопрос. Понятно, что порой ресурсы ограничены. И мы с финансовыми институтами, в первую очередь банками развития, прорабатываем вопрос, чтобы сопровождать услуги компании решениями по финансированию. Это увеличит привлекательность нашего предложения.

— Подобные проекты интересны банкам?

— Проекты в атомной энергетике достаточно капиталоемкие, даже если речь идет о продлении срока эксплуатации. При этом модернизация АЭС окупится быстрее, чем строительство станции. У меня нет сомнений, что финансирование проектов продления срока эксплуатации, модернизации, повышения мощности привлекательно для банков, а действующие АЭС — надежные заемщики.

— Сложно работать в Иране? Все-таки страна только осваивает атомную энергетику в отличие от той же Армении.

— Да, в Армении сложившиеся традиции в сфере атомной энергетики. Там есть квалифицированный персонал, специалисты в основном учились в России. Многие в свое время работали на АЭС в республиках бывшего Советского Союза.
Иран — страна-новичок, но там идут вперед, учатся. Мы видим, что, с одной стороны, растут требования к нам, как исполнителям, с другой стороны, иранцы хотят все больший объем работы выполнять самостоятельно и нуждаются в методической поддержке. Это касается, например, ремонта, поставок запасных частей. Иранские партнеры нацелены на то, чтобы создать систему, которая позволяла бы им самим планировать и проводить ремонтные работы на АЭС.

— Есть ли у вас целевой показатель от «Росатома» по портфелю заказов на ближайшие годы?

— В этом году нам хотелось бы приблизиться к отметке 500 млн долларов. Мы понимаем, что заказчики готовы тратить на сервисное обслуживание и модернизацию АЭС ровно столько денег, сколько у них есть, не больше. Так что прорабатываются варианты привлечения финансирования под реализацию проектов.

— Вообще, объем контрактов под полмиллиарда долларов за три года существования компании впечатляет. Поделитесь секретом успеха.

— Важно себя не переоценивать. В первую очередь такой портфель – заслуга отрасли. И мы, кстати, для адекватной самооценки стали разделять при планировании заказы, которые нашли и получили сами, и заказы, которые стали следствием усилий госкорпорации.

— Можете привести пример контрактов, добытых своими силами?

— В основном это проекты, связанные с поставками запасных частей, инструментов, или заказы на модернизацию элементов АСУ ТП. Мы выигрываем их в конкурентной борьбе с компаниями из Центральной Европы, Украины — в первую очередь за счет оптимального по цене и качеству предложения, референтности продуктов и решений «Росатома».

— Как у вас выстроена система отслеживания потенциальных заказов? Где ищете? Кто этим занимается?

— У нас есть система мониторинга тендеров. Заказчик объявляет конкурс, мы сразу начинаем готовить предложение. Чтобы успеть вовремя, нужно оперативно взаимодействовать с организациями внутри «Росатома», чем у нас занимается, как правило, техническая дирекция и дирекция по управлению проектами. Сотрудники этих подразделений имеют определенную специализацию и отвечают за отдельные регионы, страны, продукты.
Кроме того, мы ставим себе задачу не просто реагировать на тендеры, а формировать спрос за счет продвижения лучших практик, в первую очередь «Росэнергоатома».

— А специалистов где берете, у коллег по отрасли переманиваете?

— Ну почему сразу «переманиваете». У нас, конечно, есть специалисты, работавшие в других отраслевых компаниях, но кто-то приходит и извне. Никаких особенных условий мы не предлагаем, зарплаты на уровне рынка, отрасли. Главные критерии при подборе специалистов – профессионализм и желание добиваться результата. Преимущество работы, наверное, разнообразие и динамичность — не заскучаешь.
Работаем со всеми компаниями «Росатома», которые имеют цель присутствовать на международном рынке, не боятся бороться с глобальными конкурентами. Мы стремимся выстроить такой формат сотрудничества, который будет полезен обеим сторонам. Ведь «Русатом Сервис» — компания-интегратор: продает услуги и продукцию предприятий «Росатома». Но мы ни у кого не отнимаем хлеб. Мы — инструмент, международная сервисная инфраструктура. Компетенции по производству ЗИП, оказанию образовательных услуг, решения по модернизации остаются у владельцев. Мы только помогаем «упаковать», продать.

— В чем заключается роль интегратора?

— Давайте рассмотрим конкретный пример. У нас в проекте продления срока эксплуатации АЭС «Козлодуй» задействовано 16 организаций. Бесспорно, заказчику комфортнее иметь дело с одной компанией, которая возьмет на себя коммуникации со всеми остальными. Именно в этом наша роль. Мы формируем комплексное предложение, а затем управляем проектом и пулом подрядчиков с соблюдением максимальной эффективности как для заказчика, так и для «Росатома».
Для отрасли ценность «Русатом Сервиса» заключается в том, что мы не пройдем мимо потенциального заказа только потому, что то или иное направление не входит в зону нашей ответственности. Задача — не пропустить ни одной возможности, все проработать и оценить. Это тоже непросто, потому что нам на самом деле нельзя чрезмерно распыляться, ведь ресурсы всегда ограничены и необходимо искать наиболее эффективные направления работы.

— Тем не менее со стороны многим кажется, что задача интегратора – снять сливки с контракта. Вам с таким убеждением приходилось сталкиваться? Как развеять эти опасения?

— Главный принцип, которым мы руководствуемся в своей работе, – быть максимально прозрачными для партнеров из контура «Росатома». Важно сразу правильно оформить отношения со всеми участниками процесса. Это традиционные, не нами придуманные правила бизнеса. Например, мы можем выступать в качестве агента и действовать строго по указанию предприятия, которое произвело тот или иной продукт, соответственно, получим только вознаграждение за организацию работы. Другая модель – это когда мы купили услуги и продукты, а затем продали их заказчику в комплексе.
Пример проекта на АЭС «Козлодуй» очень показателен. Выступать агентом 16 компаний непросто. Тут не организация единичной поставки, а комплексная работа: надо собрать разные продукты и услуги в один продукт и обеспечить подготовку документации по обоснованию дополнительного срока эксплуатации.

— Будете ли вы заниматься сервисным обслуживанием АЭС не российского дизайна?

— Прежде всего наша задача – станции, которые построены по российским проектам. Это традиционный рынок «Росатома», и мы должны на нем доминировать. Безусловно, надо стремиться оказывать услуги и операторам АЭС западного дизайна. Но важно трезво оценивать свои возможности. Там нас никто не ждет. К тому же существует серьезное предубеждение: мы конкуренты. Точно так же «Росатом» не станет раскрывать объятия для конкурентов на рынке сервиса для российских станций. Но мы пытаемся найти ниши для сотрудничества.
Допускаю, что где-то можно подключить конкурентов к совместной работе на наших блоках в обмен на участие в работах на АЭС западного дизайна. Или можно пробовать привлечь заказчика уникальными решениями, которых нет у других игроков.

— Уникальные решения еще надо найти.

— Мы регулярно прорабатываем с отраслевыми компаниями портфолио продуктов и услуг, которые «Русатом Сервис» мог бы предложить рынку. Предприятия выделяют продукты, которые представляются им наиболее интересными. Действительно уникальных предложений довольно много. Например, технология отжига корпуса реактора для восстановления параметров металла. С одной стороны, она не новая, ее применяли для ВВЭР-440 еще в СССР. Но сейчас «Росэнергоатом» вместе с Курчатовским институтом работают над технологией отжига для блоков-миллионников. И мы уже предварительно обсудили этот вопрос с французскими коллегами, они проявляют интерес, потому что восстановление свойств металла корпуса реактора – крайне важная вещь, в частности при продлении срока эксплуатации блока. Можно заменить все что угодно — турбину, генератор, парогенератор, заменить реактор невозможно.

О компании

Самый крупный текущий заказ — модернизация Армянской АЭС (около 300 млн долларов).
Ремонт и техобслуживание АЭС «Бушер» — 40 млн долларов.
Другие крупные клиенты: АЭС «Козлодуй» в Болгарии, Тяньваньская АЭС в Китае.
«Русатом Сервис» создан в 2011 году как компания-интегратор общего сервисного предложения предприятий «Росатома».
Направления работы:
— модернизация АЭС;
— продление срока эксплуатации АЭС;
— повышение мощности АЭС;
— организация и проведение техобслуживания и ­ремонта;
— технический консалтинг и аудит;
— разработка документации;
— поставка оборудования и ЗИП;
— обучение персонала.
Акционеры компании: «Росэнергоатом», «Атомэнергомаш», ОКБ «Гидропресс», «Атомтехэнерго».

География
В настоящее время за границей эксплуатируются 38 энергоблоков российского дизайна общей мощностью около 29,4 ГВт.