«Этот документ открывает дорогу по маршруту 25/45»: создано стартовое условие для развития атомной генерации на 20 лет вперед

В июле российское правительство утвердило ключевые параметры договоров поставки мощности (ДПМ) новых атомных станций. Почему это решение носит судьбоносный характер и какую работу в целом проводит концерн «Росэнергоатом» по созданию условий для устойчивого развития атомной энергетики, рассказывает заместитель гендиректора — директор по энергетической политике концерна Константин Артемьев.

ДПМ: вторая волна

— Не все знают, что такое ДПМ. Давайте сразу поясним.

— Всю выручку за основную продукцию (за исключением тепловой энергии) концерн получает на оптовом рынке электроэнергии и мощности (ОРЭМ), где реализует два товара: электроэнергию и мощность. Мощность — особый товар, он введен в рыночную модель в целях компенсации условно-­постоянных затрат поставщиков (оплата труда персонала, затраты на осуществление ремонтов, налог на имущество и проч.). Кроме того, ряд специальных механизмов ОРЭМ предусматривает включение в цену мощности составляющей, связанной с возвратом инвестиций в сооружение новых генерирующих объектов. Так, в свое время на ОРЭМ появился особый механизм, гарантирующий не только компенсацию условно-­постоянных затрат, но и возврат инвестиций (то есть капитальных затрат) в сооружение новых энергоблоков за определенный период с определенной доходностью. Это так называемые договоры поставки мощности, то есть ДПМ.

— К энергоблокам АЭС этот механизм имеет отношение?

— Разумеется. Именно по данному механизму сейчас возвращаются инвестиции по девяти сооруженным энергоблокам АЭС: от энергоблока № 2 Ростовской АЭС (2010 год) до энергоблока № 2 Ленинградской АЭС‑2 (2021‑й). Эти блоки, а это почти 10 ГВт атомной генерации, вошли в так называемую первую волну ДПМ, условно ДПМ АЭС 1.0. Общий объем инвестиций в сооружение этих блоков составил около 1 трлн рублей в ценах соответствующих лет.

— Вы сказали: до блока № 2 Ленинградской АЭС‑2. А как же Курская АЭС‑2, ведь там уже завершается стройка?

— Абсолютно верное замечание. В этом проблема и состояла. Первая волна ДПМ была заключена в отношении ограниченного перечня энергоблоков, который заканчивался блоком № 2 Ленинградской АЭС‑2. Встал острый вопрос: а что будет дальше? Разрешив продлить механизм ДПМ АЭС в принципе, Минэнерго ясно дало понять: эта вторая волна ДПМ АЭС может быть реализована только в том случае, если подход к возврату инвестиций будет кардинально изменен.

Как было получено добро

— В чем состоят эти изменения?

— В ДПМ АЭС 1.0 гарантировался возврат инвестиций в полном размере. То есть, независимо от того, сколько потрачено на стройку, был гарантирован возврат всех обоснованно вложенных средств. Потребитель не знал, сколько в итоге будет стоить новый блок и сколько ему придется платить. В то же время понятно, что рынок — история двухсторонняя. Потребителю важна не только электроэнергия в требуемом количестве, но и понятный, предсказуемый платеж за нее (с учетом платежа за мощность). Поэтому было выдвинуто требование: утвердить отдельным постановлением правительства предельный уровень капитальных затрат на сооружение новых атомных энергоблоков. Кроме того, предельный уровень появился и в отношении ряда условно­-постоянных затрат, связанных с эксплуатацией атомных энергоблоков, однако влияние этого фактора на конечную цену мощности не так велико. Затраты сверх этих предельных уровней не могут быть предъявлены в счете потребителю, так как не могут быть включены в расчет цены мощности новых энергоблоков. В целом эти предельные уровни, наряду с плановым сроком возврата инвестиций и базовой нормой доходности, представляют собой ключевые параметры расчета цены на мощность новых энергоблоков АЭС, вводимых в эксплуатацию начиная с 2025 года.

Повторюсь, только на таких условиях мог быть запущен механизм ДПМ АЭС 2.0 в отношении всех новых атомных энергоблоков, включая ближайшие блоки Курской АЭС‑2. Все прекрасно знают об амбициозной задаче, стоящей перед атомной отраслью: увеличить долю атома до 25 % в полном объеме производства электроэнергии в России (мы называем это «Программа 25/45»). С учетом планируемых остановов и прогнозируемого потребления — это более 30 новых энергоблоков большой (свыше 1000 МВт) и средней (600 МВт) мощности. Так вот, представьте себе, что построить эти блоки необходимо при отсутствии гарантий возврата инвестиций, а точнее говоря, в условиях гарантированного невозврата. Между тем именно в таких условиях мы и находились до издания постановления правительства об утверждении ключевых параметров расчета цены на мощность этих новых блоков.

Необходимый компромисс

— Вы сказали о предельных уровнях. Какова их величина?

— Думаю, конкретные цифры мало что скажут широкой аудитории. Скажу в целом, что по главному фактору — капитальным затратам — предельная величина определялась на основании фактически понесенных затрат на сооружение блока № 2 Нововоронежской АЭС‑2. Конечно, постановлением предусмотрен механизм перевода значений в цены требуемого года, а также к реалиям площадки, поскольку понятно, что затраты на сооружение в Воронежской области не равны затратам на сооружение в Сибири или на Дальнем Востоке.

Результирующее постановление выглядит совсем не длинным, это всего лишь пара страниц текста и числовых значений. Но этот документ открывает дорогу по маршруту 25/45. По текущим оценкам, чистый (без учета обслуживания заемных средств) объем инвестиций в сооружение новых блоков до 2042 года — около 14 трлн рублей. с НДС. И механизм, по которому гарантируется возврат этих инвестиций, обеспечен именно этим постановлением.

— Это компромиссное решение?

— Конечно, при формировании постановления у федеральных органов исполнительной власти была своя позиция, у нас и госкорпорации — своя. Безусловно, пришлось пойти на компромиссы по некоторым вопросам. Но ведь из таких компромиссов состоит любая политика, и энергетическая — не исключение. Без механизма ДПМ мощность новых энергоблоков поставлялась бы по обычному рыночному механизму, так называемому конкурентному отбору мощности, не учитывающему необходимость возврата инвестиций. Цена мощности, которая формируется по этому механизму, на порядок ниже цены, которая будет сформирована в рамках ДПМ в отношении, скажем, первого энергоблока Курской АЭС‑2. Отличие не менее чем десятикратное. Такие показатели характерны для любого нового генерирующего объекта, не только атомного.

Напомню, что механизм конкурентного отбора мощности изначально не рассчитан на необходимость возврата капитальных затрат. Упрощенная аналогия примерно такая: представьте, что вы хотите инвестировать в производство, несете затраты, вкладываетесь, и вам говорят: а товар надо будет продавать с большой скидкой. Вот такое будущее ожидало бы нас без постановления, и сооружение курского блока (да и всех последующих) просто не могло бы рассматриваться как инвестиционный проект.

Отработали командой

— Расскажите подробнее, как шла работа.

— Задача затрагивала сразу нескольких направлений деятельности. Это и реализация капитальных проектов, управление инвестициями и тарификацией, сбыт, экономика и финансы. Вместе с тем, чтобы не сработала поговорка «У семи нянек дитя без глазу», «Росатом» сформировал запрос на создание в концерне блока по энергетической политике и поручение ему этой ответственной работы.

На первом этапе удалось, что называется, приземлить процесс. Из общего, понятийного (пусть и разделяемого Минэнерго) представления о том, что надо разработать новый механизм, история переросла в формализованные поручения правительства в адрес Минэнерго, ФАС России, Минэкономразвития, ну и, разумеется, «Росатома». Кроме того, на том же этапе были обоснованы перед Минэнерго и зафиксированы численные значения ключевых параметров расчета цены на мощность.

Внутри отрасли была организована соответствующая работа, разработан и утвержден четкий план действий по каждому из направлений: от подготовки обосновывающих материалов для защиты позиции до, собственно, мероприятий по заключению новых договоров. В работе активно участвовали блок по стратегии, тарифам и инвестициям, филиал по реализации капитальных проектов, блок экономики и финансов, сбытовые подразделения. А отдельные сложные и даже спорные ситуации порой разрешались и на уровне гендиректора.

Так что, конечно, работа была (и будет) командной. Правда, изначально, когда задача по этому непростому проекту только ставилась, большой очереди желающих получить ее в свою карту КПЭ (ключевых показателей эффективности) не наблюдалось.

— В чем были основные трудности?

— Все, абсолютно все, каждую цифру и букву приходилось взвешивать, определять наиболее устраивающие нас формулировки и показатели и, разумеется, убеждать, доказывать их обоснованность на всех уровнях — от инфраструктуры ОРЭМ до заинтересованных органов исполнительной власти и правительства. Да и в целом реализация проекта, в котором ты кровно заинтересован, а ответственным по нему является ведомство, которому, мягко говоря, ни холодно, ни жарко, априори не может быть простым.

Для примера: практически на финальной стадии проекта, когда был фактически готов выверенный проект постановления, возник откровенно трудный момент: Минэнерго внезапно решило расширить проект постановления избыточными требованиями, которые выходили за рамки поручений правительства. Был необходим диалог на уровне руководителей ведомств, и такой диалог на уровне Петров — Сниккарс (первый заместитель гендиректора госкорпорации «Росатом» по атомной энергетике Андрей Петров и заместитель министра энергетики РФ Павел Сниккарс. — «СР») состоялся, Минэнерго сняло свои замечания. Долгожданное утверждение ключевых параметров расчета цены на мощность новых блоков состоялось 24 июля 2024 года.

Круглая цифра

— Постановление — это финальная часть работы по обеспечению оплаты мощности новых энергоблоков?

— Нет. Принципиально важная, необходимая — да (напомню об условиях запуска ДПМ АЭС 2.0, выдвинутых Минэнерго), но, конечно, не последняя. Необходимо еще доработать, а скорее даже разработать новую методику расчета цены на мощность новых энергоблоков АЭС с учетом ключевых параметров, утвержденных постановлением. Этот аспект поручен ФАС России, разумеется, при активном участии госкорпорации и концерна. Как известно, дьявол кроется в деталях, поэтому крайне важно по максимуму соблюсти наши интересы при разработке этого документа. Ну и, наконец, необходимо перейти к собственно подписанию договоров, по крайней мере, в отношении ближайших энергоблоков. Задачи непростые, однако сейчас, после издания постановления, безусловно, решаемые.

Кроме того, есть еще два очень важных момента. Первый. ДПМ АЭС 2.0 может заключаться лишь в отношении тех объектов, которые включены в инвестиционную программу. В данном случае — в инвестиционную программу концерна, которая утверждается совместным приказом «Росатома» и Минэнерго. В свою очередь, в эту инвестиционную программу могут попасть только те энергоблоки, сооружение которых предусмотрено специальным документом системы перспективного развития электроэнергетики — Генеральной схемой размещения объектов электроэнергетики до 2042 года (Генсхема‑2042), документа, определяющего, где, когда и какие энергоблоки должны быть построены на горизонте следующих 18 лет. Этот документ — один из главных по масштабу и значимости документов развития электроэнергетики современной России. И это вторая ключевая стратегическая задача (наряду с постановлением, о котором мы говорим), которую мы в прошлом году закрыли. Обеспечение учета в Генсхеме наших планов по строительству новых энергоблоков АЭС — это второе по порядку, но не по значимости необходимое условие для выполнения поставленной руководством нашей страны целевой задачи по доведению доли атомной генерации в энергобалансе страны до 25 % к 2045 году. Как я уже сказал, необходимое условие сформировано. Утвержденная распоряжением правительства Генеральная схема размещения объектов электроэнергетики до 2042 года в полной мере учитывает заявленные госкорпорацией темпы сооружения энергоблоков АЭС.

— Вы говорили, что есть два момента, которые нужно держать в голове после выхода постановления. Первый рассмотрели, а какой второй?

— Второй момент — это принятие новой реальности. Как я уже говорил, появляются ограничения на размер инвестиций в сооружение и на размер некоторых видов эксплуатационных затрат, которые будут учитываться в цене мощности и, следовательно, возвращаться. Все, что будет тратиться свыше предельных уровней, возвращаться не будет. Это изменение подходов, это необходимость дополнительной оптимизации как строительства, так и эксплуатации. Работа по оптимизации проектов велась всегда, это внушает определенный оптимизм, но необходимо иметь в виду, что целевые показатели теперь заданы извне, и отклонение от них — это не просто неисполнение нашей внутренней установки на конкурентоспособность, это непосредственное ухудшение показателей инвестиционного проекта.

Как видите, предстоит немало работы. Однако принципиально вопрос формирования механизма возврата инвестиций в сооружение новых энергоблоков АЭС закрыт. Принципиально важное стартовое условие для развития атомной энергетики и выполнения «Программы 25/45» создано. Кстати, мы получили на постановление красивые номера. Его реквизиты: № 1000 от 24.07.24. Такая вот занимательная нумерология. Выходит, и символически это действительно судьбоносный документ.