«Обстоятельства всегда фокусировались на меня»: к 90-летию Юрия Бармакова

7 января первому заместителю научного руководителя ВНИИА им. Духова, в прошлом — ​директору института Юрию Бармакову исполнилось 90 лет. Крупнейший в отрасли специалист по микроэлектронике и системам автоматизированного проектирования, основатель научной школы в области средств контроля ядерных боеприпасов сегодня передает свои знания молодым атомщикам. К его юбилею коллеги издали книгу, в которую вошли и воспоминания Юрия Бармакова.

Военное детство

«Первый день вой­ны я помню очень хорошо, — ​рассказывает Юрий Бармаков. — ​Мы жили в Москве. В 1941 году я окончил второй класс, и 22 июня нас отправляли от папиного института в пионерский лагерь. Мы собрались в школе на Трифоновской улице. Я забежал в физкультурный зал и услышал: «Фашистская Германия совершила провокацию…» Дальше слушать не стал. Несмотря на то что вокруг пошел гул: «Вой­на, вой­на…», я помчался к ребятам и начал разъяснять, что это никакая не вой­на, а всего лишь провокация. Я считал, что провокация — ​это ­какой-то обман, а не само действие. К сожалению, я ошибся. Очень часто по радио и по громкоговорителям на улице объявлялась воздушная тревога, и мы шли минут тридцать по Садовой, к станции метро «Красные Ворота», которая использовалась как бомбоубежище. В метро мы спускались пешком — ​эскалаторы не работали. Спускались на пути, так как перроны были уже заняты, и шли по путям. Выбирали свободное место на путях, клали несколько газет и стелили одеяло. Так сидели до команды «Отбой воздушной тревоги» и возвращались домой».

Начало работы во ВНИИА

В 1955 году выпускник МИФИ Юрий Бармаков пришел во ВНИИА — ​в те времена завод № 25, филиал № 1 КБ‑11. «Я переживал, — ​вспоминает он. — ​Это был завод, а мне хотелось заниматься исследованиями. Но буквально в первую же неделю встретил здесь людей, которые в Институте химфизики помогали мне в работе над дипломом. Адаптировался в течение нескольких недель и через два месяца уже поехал в командировку в Вильнюс, на завод, где готовился серийный выпуск осциллографов для предприятий Средмаша».

Кандидатскую диссертацию Юрий Бармаков защитил в 1962 году, она была связана с новаторским направлением — ​созданием унифицированной автоматизированной контрольно-­измерительной аппаратуры. В 1976 году получил степень доктора технических наук, в 1993‑м стал профессором.

Вступление в директорский клуб

«Жизнь так поворачивалась, что обстоятельства всегда фокусировались на меня, — ​замечает Юрий Бармаков. — ​К 1987 году, когда встал вопрос о новом директоре, Павлов предложил на роль своего преемника меня».

Директора ВНИИА Николая Павлова поддержал главный конструктор института Аркадий Бриш. «Когда началась дискуссия о том, кого назначить директором, и я, и Николай Иванович поняли, что у нас есть готовая кандидатура — ​Бармаков. Человек явно интересуется вопросами руководства, организации работы коллективов, и я от чистого сердца, выступая на собрании, рекомендовал Юрия Николаевича как ученого, который может быть прекрасным руководителем», — ​рассказывал Аркадий Бриш.

«С такими предшественниками, как Духов и Павлов, мне вначале было нелегко вписаться в клуб руководителей предприятий ядерного оружейного комплекса, — ​признает Юрий Бармаков. — ​Они оба начинали свою трудовую деятельность до вой­ны и имели огромные заслуги перед страной. Помогло то, что шла перестройка, ломались стереотипы функционирования предприятий, грозил переход к хозрасчету, возможной становилась коммерческая деятельность. А это было одинаково непривычно всем, и старый опыт не столько помогал, сколько тянул назад. Уже в 1988 году мы начали думать о возможности гражданского применения наших достижений в оборонных областях».

«Дар интуитивного предвидения»

Время доказало, что руководители ВНИИА сделали правильный выбор. В непростой для оборонных предприятий период 1990‑х Юрий Бармаков быстро предложил программу конверсии. «По-видимому, нам повезло, — ​считает он. — ​Несмотря на общую стагнацию всего промышленного и научного потенциала страны, выбранные нами направления — ​нейтронные генераторы и аппаратура на их основе, программно-­технические средства АСУ ТП для атомных и тепловых электростанций, датчики давления и радиационные мониторы — ​хотя и по-разному, но оказались востребованы и уже к концу 1990‑х начали ощутимо увеличивать совокупный доход института».

То, что Юрий Бармаков назвал везением, главный конструктор ВНИИА Герман Смирнов считал необычайной прозорливостью. Он отмечал, что директор «выбрал ограниченное количество направлений, и они оказались передовыми, выигрышными. Наверное, это дар интуитивного предвидения, потому что рассчитать это трудно, если не сказать невозможно».

Впервые в отрасли Юрий Бармаков организовал в рамках научно-­исследовательского института серийное производство уникальных штатных систем электрического и нейтронного инициирования ядерных зарядов. Мало кто верил в успех этого предприятия. Даже министр по атомной энергии Виктор Михайлов, утверждая концепцию, сказал: «Я подписываю, но у вас все равно ничего не получится». К счастью, он ошибся. Инициатива была успешной, что сильно изменило облик и института, и ядерного оружейного комплекса.

Увлеченный человек

В 2008 году Юрий Бармаков сложил с себя директорские полномочия, объяснив причину с присущим ему чувством юмора: «Никаких проблем со здоровьем, отношением окружающих у меня не было. Но стало ­как-то неудобно появляться перед молодежью, говорить о планах на 10–15 лет вперед». Сейчас на посту первого заместителя научного руководителя института он курирует многие научно-­технические направления, возглавляет работы по информационным технологиям, председательствует в координационном совете ВНИИА по качеству.

Особое внимание — ​обучению. В 2017 году Юрий Бармаков стал победителем в номинации «Наставник года» конкурса «Человек года «Росатома». «Юрий Николаевич — ​это и мотор, и мозг Института физико-­технических интеллектуальных систем, — ​говорит Михаил Стриханов, ректор НИЯУ «МИФИ» с 2007 по 2021 год. — ​У него наставничество в крови».

Свободное время Юрий Бармаков долгие годы посвящал теннису и горным лыжам. Заместитель министра Средмаша, позже Минатома Юрий Тычков вспоминал: «Бармаков выделялся среди коллег страстной увлеченностью не только работой, но и спортом. Приведу пример. Будучи в Новосибирске, мы поехали на Обское море. Я тогда более или менее серьезно занимался яхтами, на борт взял Юру. Он все время пытался взять шкоты в свои руки, стремясь управлять парусами яхты. Мы пристали к острову, где стоял наш катер, и там же были водные лыжи. Юра, поскольку он хороший горнолыжник, быстро встал на водные лыжи. Катались мы по очереди — ​лыжи были одни и катер один, и Бармаков все порывался еще раз проехаться. Еще и еще — ​ему все хотелось сделать это лучше. Прошел год, может, два, мы встретились в Москве, и я спросил: «Ты хоть раз на водные лыжи вставал?» Он говорит: «Что значит «хоть раз»? Я уже на одной лыже катаюсь».

Сегодня Юрий Николаевич бодр, полон сил и с оптимизмом смотрит в будущее. «О других интересных работах в период постдиректорства, если удастся, напишу к следующим юбилеям», — ​такими словами завершил он статью для памятного издания.