За пределами возможного

Красавец парень, казак, балагур и заводила Юрий Татар пережил многое. 1968 год — ядерная авария и огромная доза облучения. 1969 год — в тканях правой руки и ноги начинается необратимый процесс разложения; врачи принимают решение ампутировать стопу и кисть. 1970 год — по той же причине ампутируют часть левой ноги и еще на несколько сантиметров укорачивают правую. 1972 – 1985 годы — новая серия операций, рука ампутирована почти по локоть, а от ног остались небольшие культи. Как тут не вспомнить судьбу Героя Советского Союза Алексея Маресьева. О его подвиге знают все, мы расскажем о подвиге Юрия Татара.

«Помню, как он появился в нашем общежитии, — Нина Татар перебирает старые фотографии. – Высокий, в военной форме, с цветами. Я глянула — и сразу влюбилась. И он тоже. На следующий же день сделал мне предложение. Подали заявление, поженились, скоро нам выделили квартиру. Все складывалось хорошо. Я была самая счастливая женщина на свете. Но произошла эта авария, и начались наши страдания».
Доза нейтронного и гамма-облучения, полученная аппаратчиком предприятия «п/я 21» — «Маяка», была смертельной. «Стоило промедлить с первой помощью или принять ошибочное решение, и он бы умер», — так оценивал ситуацию Виктор Дощенко, лечащий врач Юрия Татара. К концу 1960-х медицина уже располагала опытом лечения людей, перенесших ядерные аварии, поскольку самопроизвольные цепные реакции и другие ЧП тогда случались довольно регулярно. Тем не менее борьба за жизнь Юрия Татара была очень долгой и трудной. Разрушения тканей оказались катастрофическими. Уже на третьи сутки правая нога и рука стали чернильно-синими и покрылись волдырями. Еще через несколько дней кожа с ноги и руки снялась как чулок. Начались нестерпимые боли — даже сознание терял. «Мне ежесуточно делали 12 инъекций наркотиков. Представляете? Врачи уже опасались, что я стану наркоманом, — рассказывает Юрий Татар. — И мне об этом говорили, и Нине. Но что было делать? Как вытерпеть эту боль? Я отвечал: «Колите, сделайте хоть чуть-чуть полегче, а дальнейшее – моя забота». От мучений я в конце концов совершенно истощал. Судите сами: до аварии во мне было 95 кг, осталось всего 47. Не человек, а обтянутый кожей скелет».
Виктор Дощенко: «Мы приняли решение ампутировать кисть правой руки и часть правой ноги. Иначе Юрий мог умереть от интоксикации. Это помогло. Сразу стало легче, он начал быстро поправляться, и спустя некоторое время сам (в Москве ему сделали протезы) пришел ко мне на прием». Но облегчение оказалось непродолжительным. Сначала вновь заболела правая нога (ее пришлось резать вторично), потом рука (ее тоже резали вторично), а через полгода открылась и стала быстро разрастаться так называемая поздняя лучевая язва левой ноги. Все пошло по второму кругу: некроз, адские боли, наркотики. В общей сложности Юрий Татар провел в больницах 1,5 тыс. дней — более четырех лет. Последнюю, шестнадцатую операцию сделали в 1987 году. О ходьбе на протезах больше и не заговаривали. Их не к чему стало пристегивать. Ног практически не осталось. Только туловище и левая рука. Тем не менее в истории болезни говорится, что «на протяжении последующих 14 лет самочувствие больного отчетливо улучшалось, и он успешно адаптировался к отсутствию трех конечностей».

Уже эти строки должны произвести сильное впечатление. Но еще более удивительные вещи можно услышать от давнего друга семьи Татар Алексея Попова: «Юрий Павлович пишет письма и сам себе измеряет давление. Но это мелочи. Он безо всякой помощи залезает по лестнице на крышу гаража. Наши коттеджи рядом, через дорогу. Слышу как-то стук у него на дворе. Дай-ка, думаю, посмотрю, что это мой сосед делает. Прихожу, а он сидит наверху и починяет кровлю. Так же запросто он лазит в погреб под кухней. Скажи мне о погребе кто другой, не поверил бы, но я видел это собственными глазами и неоднократно. Берет банку огурцов, культей прижимает к себе и как ни в чем не бывало поднимается наверх. Дальше вообще фантастика: Юрий Павлович не только поливает, он каждую весну полностью вскапывает огород – шесть соток. Левой рукой, обыкновенной лопатой, только с укороченным черенком. Юра один, без посторонней помощи, сажает деревья, делает прививки. Это одно из любимейших его занятий. Раньше я его ругал: «Юра, ну зачем ты мучаешься? Неужели тебе трудно крикнуть через забор или позвонить? Я приду и за пять минут все сделаю. Но потом понял: сильно опекать его не надо. Работа необходима не столько для хозяйственной пользы, сколько для самоутверждения. Ему обязательно нужно дело, поэтому он работает в саду, держит живность. Рыбалку любит безумно. Поначалу я боялся брать его с собой на воду. Ведь чуть что пойдет ко дну как топор, но, увидев, как он ловко со всем управляется, бояться перестал. Он и сети переберет, травинки не оставит, и дырки аккуратненько заштопает, и, сев на весла, ювелирно проведет лодку между камышей. А уж рыбу начнем выбирать, я с двумя руками за ним не угонюсь. С кем только ни ездил на озера, но лучшего партнера не попадалось.
Он не потерял интереса к жизни и ни разу не сказал врачам: зачем вы меня спасли? У него всегда хорошее настроение, всегда улыбающееся лицо. Шутки, анекдоты и частушки сыплются как из рога изобилия. Порою такое завернет, что мы от хохота покатываемся. Он же кубанский, а кубанцы без шуток и песен не могут. Я заряжаюсь от него оптимизмом и энергией, честное слово. Не он от меня, а я от него».
Как оказалось, Юрий Татар ювелирно управляет не только лодкой, но и «Жигулями». «Я езжу на машине с 1976 года. И по области, и на Кубань к родителям шесть раз ездили. В общей сложности наездил более 500 тыс. км. Я же шофер-профессионал. Водить умею с молодости. Мне нужно было только к рычагам управления приспособиться».
А теперь вот какой факт. Однажды Юрию Татару звонит заведующая 6-й московской клиникой (той, где он лечился), член-корреспондент АМН Ангелина Гуськова: «Юрочка, у нас лежит один из ликвидаторов аварии в Чернобыле Саша Нехаев. Ему надо ампутировать ноги, иначе погибнет. А он не соглашается. Рассказываю ему про тебя — не верит. Приезжай, пожалуйста, поговори с ним. Заодно и твою ногу посмотрим». «Я приезжаю, — вспоминает Юрий Татар. — Меня кладут с Нехаевым в палату, и я прямо с колясочки к нему на постель. Естественно, разговорились, и он своими глазами увидел, что я не выдумка, а реальный человек. Лежали мы с ним дней десять, мне тем временем ногу еще раз укоротили. Тогда, глядя на меня, согласился и он. Так же было с ребятами-подводниками и специалистами из Курчатовского института. Ангелина Константиновна приглашала меня, я проводил среди них разъяснительную работу, и людей удавалось спасти. Потому что без операций они были обречены».
У кого из нас наберется сил заниматься проблемами других, когда масса проблем собственных, да еще каких? Юрий Татар – герой во всех смыслах слова. «За 45 лет работы врачом я видел много мужественных больных, но такого волевого начала, как у Юры, встречать не доводилось, — говорит Виктор Дощенко. — Исключительной силы духа человек».
Текст: Валентин Черников