Шутки с Крокодилом: 130 лет назад родился Петр Капица

Выдающийся физик, блестящий теоретик, гениальный экспериментатор, превосходный инженер, любимый ученик Резерфорда и остроумный человек. О первых четырех ипостасях Петра Капицы «СР» писала не раз, теперь — несколько зарисовок о пятой и шестой.

Историю приема Капицы в Кавендишскую лабораторию Резерфорда в Кембридже Юлий Харитон, проходивший стажировку там же, описывал так: «Иоффе и Капица были у Резерфорда в Кембридже. Договорились о том, что Капица проведет год в Кавендишской лаборатории. Сначала Резерфорд якобы отказал Капице, сославшись на то, что все 30 мест заняты. Тогда Капица неожиданно спросил, с какой примерно точностью ведутся работы в лаборатории. Удивленный Резерфорд ответил, что с точностью около 3%. «Но ведь один человек от 30 составляет всего 3%, так что вы просто не заметите моего присутствия», — сказал Капица. Согласно легенде, Резерфорд, ценивший юмор и быстроту реакции, был сражен такой аргументацией и дал согласие. За достоверность не ручаюсь».

***

Еще из воспоминаний Харитона: «Между Резерфордом и Капицей установились хорошие отношения, основанные не только на глубоком взаимном уважении, но также и на том, что Капица менее, чем остальные сотрудники Кавендишской лаборатории, подчеркивал разницу в положениях. По-видимому, Резерфорду, человеку с живым характером, несколько надоело пребывание в положении некоего божества. А Капица, не переставая восхищаться Резерфордом, позволял себе подшучивать над ним. Сам Капица приводил такой случай. Первый день своей работы в Кавендишской лаборатории он был потрясен и обижен тем, что Резерфорд заявил ему, что не потерпит коммунистической пропаганды в своей лаборатории. По мнению Капицы, это высказывание было связано с общей атмосферой в Европе того времени. Через год он преподнес Резерфорду оттиск своей первой работы (которой Резерфорд, к слову, был очень доволен). В дарственной надписи было сказано, что эта работа является свидетельством того, что Капица приехал в лабораторию, чтобы заниматься научной работой, а не коммунистической пропагандой. Резерфорд страшно рассердился и вернул оттиск. Капица, предвидев такой ход событий, немедленно вручил ему второй экземпляр с весьма уважительной надписью. Резерфорд оценил его дальновидность, и инцидент был исчерпан».

***

И последний фрагмент из записей Юлия Харитона: «За обеденным столом Тринити-колледжа несколько человек обсуждали книгу Чарльза Ломброзо «Гений и безумство» («Гениальность и помешательство» Чезаре Ломброзо.— «СР»). Капица сказал соседу по столу, что каждый по-настоящему крупный ученый должен быть в какой-то степени сумасшедшим. Сидевший неподалеку Резерфорд услышал эту фразу и своим громовым голосом заявил Капице: «Так, по вашему мнению, я тоже сумасшедший?» Капица немедленно взялся доказать, что это действительно так. Он напомнил, что несколько дней тому назад Резерфорд сказал, что получил письмо от одной крупной американской фирмы, кажется, «Дженерал электрик». Фирма предлагала построить для него в Америке огромную лабораторию и назначить сказочную оплату. «А вы только посмеялись и отказались рассмотреть это предложение обстоятельно. Я думаю, вы согласитесь со мной, что, с точки зрения обычного человека, вы действовали как сумасшедший».

***

Английский физик-экспериментатор, член Лондонского королевского общества Дэвид Шенберг вспоминал: «На наружной стене у парадного входа в здание Мондовской лаборатории, построенной по инициативе Капицы скульптором Эриком Гиллом, был изображен в натуральную величину крокодил, а в фойе находился барельеф Резерфорда работы того же автора. Это была шутка в духе Петра Леонидовича: прозвище Крокодил дал Резерфорду именно он. Позолоченный ключ, которым лаборатория была открыта во время официальной церемонии, также был в форме крокодила. Резерфорд, похоже, принимал эти шутки вполне добродушно, однако барельеф (особенно форма носа Резерфорда) вызвал много споров, некоторые критики даже предлагали снять барельеф. В этих спорах Резерфорд занял нейтральную позицию, однако предложил, чтобы Капица проконсультировался с Бором, который не только хорошо знал Резерфорда, но и был знатоком современного искусства. К счастью, Бор одобрил барельеф, и он и сегодня занимает свое место».

***

Другая заметка Дэвида Шенберга: «Однажды Капица водил по лаборатории канцлера (ректора. — «СР») Кембриджского университета Стэнли Болдуина, который ранее был премьер-министром Англии, и, по слухам, на какой-то вопрос Болдуина ответил: «Мне вы можете верить — я не политик».

***

Аспирант Кембриджа Чарльз Милнер писал: «Лекции Капицы производили большое впечатление на слушателей, он говорил свободно и энергично, однако его английский язык был далек от совершенства. Он читал однажды лекцию в Физическом обществе Шеффилдского университета на кафедре моего отца. После лекции, во время обеда в нашем доме, разговор зашел о трудности чтения лекций аудитории с разным уровнем знаний. Капица рассказал о своем принципе: «Я стараюсь держать такой уровень, чтобы 95% слушателей понимали 5% того, о чем я рассказываю, и лишь 5% в полной мере понимали 95%». В этом же разговоре он заметил о своем английском: «В первые пять минут я всегда отпускаю какую-нибудь шутку, и, если слушатели смеются, я знаю, что аудитория понимает меня достаточно хорошо».