Гелий — о Бате: 120 лет назад родился Виталий Александрович

В истории любого края есть личности, вошедшие в местный фольклор. В Арзамасе‑16 легендой стал Батя — ​Виталий Александрович, один из создателей нейтронного запала и отец Гелия, Рения, Селены и Константина, лишь по случайности не названного Тритием. В основу этой публикации легли воспоминания старшего сына — ​Гелия.

Путешествие на Марс

Виталий Александрович родился в Одессе 14 февраля 1904 года. Мальчик рано освоил грамоту и много читал, а в шестилетнем возрасте сочинил научно-фантастический роман. Весь «роман» умещался в тетрадке, зато был иллюстрирован чертежами ракеты, на которой путешественники отправились на Марс.

С 12 лет параллельно с учебой Виталий подрабатывал — ​чернорабочим, помощником слесаря. Школу окончил в 1921 году и поступил в Екатеринославский (позже Днепропетровский) институт народного образования на рабфак. В 1925 году по предложению академика Льва Писаржевского перевелся на новое химическое отделение при Екатеринославском горном институте и работал ассистентом в Институте физической химии.

Ампула с нитроглицерином

После выпуска молодого инженера направили в Ленинград, в Институт химической физики. Там наш герой познакомился с Юлием Харитоном и Яковом Зельдовичем, что впоследствии сыграло важную роль в его судьбе. К слову, Юлий Харитон часто вспоминал эпизод, который произвел на него сильное впечатление. Человек запаивал на огне стеклодувной горелки ампулу с нитроглицерином. Когда его спросили, неужели он не боится взрыва, человек спокойно ответил: «Я держу ампулу в руке. Рука терпит, значит температура недостаточна для того, чтобы вызвать взрыв». Этим человеком и был Виталий Александрович.

В 1932 году Лев Писаржевский пригласил своего ученика в Институт физической химии, и Виталий Александрович вернулся в Днепропетровск, где работал до августа 1941 года.

Война и эвакуация

Немцы подошли к городу. Из-за проблем со зрением Виталий Александрович не подлежал призыву в действующую армию. Днепропетровск эвакуировали на Северный Кавказ. Жена и дети попали в Кисловодск, Виталий Александрович — ​в Пятигорск. Там он преподавал в Днепропетровском фармацевтическом институте, принимал активное участие в налаживании выпуска военной продукции на мирных предприятиях, в частности гранат-лимонок в артели игрушек.

В декабре 1941 года Виталию Александровичу через уже закрытый Крестовый перевал удалось перевезти семью в Грузию, где жил его отец. В Тбилиси Виталий Александрович работал инженером-химиком при Штабе инженерных войск Закавказского фронта, принимал военную продукцию.

В 1944 году младший техник-лейтенант Александрович был направлен в новую отрасль — ​атомную, в Лабораторию № 2 АН СССР.

«Превосходный экспериментаторский дар»

В 1946 году в Арзамасе‑16 (сейчас Саров) открылось КБ‑11 при Лаборатории № 2. Главным конструктором назначили Юлия Харитона, который считал одной из важнейших проблем создание нейтронного запала для атомной бомбы. Этим занялась лаборатория нейтронных инициаторов под руководством Альфреда Апина. К нему и направили Виталия Александровича.

Ученые должны были освоить новую технологию использования полония в качестве источника излучения. При этом требовалось разработать сложную систему защиты контактирующих с полонием людей и материалов. После многократных обсуждений и экспериментальных проверок выбрали вариант запала, предложенный Харитоном и Кириллом Щелкиным. В дальнейшем это устройство усовершенствовали. Технология изготовления корпуса запала была отработана под руководством Виталия Александровича.

В 1949 году, после испытания первого атомного заряда, Альфред Апин вернулся в Москву, а лабораторию возглавил Виталий Александрович. Прежний руководитель дал преемнику такую характеристику: «Разносторонний опыт во многих областях (физическая химия, химия, механическая обработка металлов, металлургия), превосходный экспериментаторский дар, чувство новизны и способность, взявшись за дело, обязательно довести его до конца».

Пуля как инструмент и измерительный прибор

Любимым видом транспорта Виталия Александровича был тяжелый мотоцикл, на котором он ездил летом и зимой без перчаток. «Сначала у них на двоих с Зельдовичем был трофейный БМВ. Потом, когда Зельдович его окончательно доломал, отец приобрел отечественный М‑72, — ​вспоминал Гелий Александрович. — ​Как и все выдающиеся личности, он имел широкий кругозор, знал много удивительных вещей, например, мог дать рецепт приготовления какого-нибудь экзотического кушания патагонских индейцев или добыть огонь для трубки по методу папуасов Новой Гвинеи.

Однажды возникла необходимость срочно вырезать в стеклянных дисках отверстия диаметром 10–15 мм. Обычно такая работа выполнялась на сверлильном станке металлической трубкой с абразивным порошком. Но диски в станок не помещались. Отец очертил отверстия алмазным стеклорезом, расставил диски вдоль институтской ограды и из мелкокалиберной винтовки вышиб очерченные кружки. Ко всеобщему удивлению, ни один диск не треснул, а отверстия получились достаточно аккуратные. В другой раз было необходимо измерить промежуток времени порядка миллисекунды. Никакой подходящей аппаратуры под рукой не было. Отец поставил на пути винтовочной пули две проволочки, перебивание которых давало электрические импульсы. Так как начальная скорость пули известна довольно точно, то, меняя расстояние между проволочками, нетрудно было подобрать необходимый временной промежуток».

В ту пору было модно присваивать прозвища руководителям всех уровней. Игорь Курчатов, как известно, был Бородой, а Виталия Александровича за «солидный» возраст (чуть более 40 лет), большую семью, высокий рост, грузную фигуру, эрудицию и богатый опыт, называли Батей. Имена своим детям он давал, пользуясь в качестве святцев таблицей Менделеева. Так друг за другом появились Гелий, Рений, Селена. Правда, выпал из таблицы Константин, которого без ведома отца зарегистрировали деды. А задуман он был как Тритий — ​Тришка. Традицию продолжил старший сын, окрестив своего первенца Рутением.

Направление физической химии, созданное трудами Бати, продолжает развиваться. О Ленинской премии, которой отмечена его работа, Виталий Александрович узнал в больнице за два месяца до смерти. Он ушел из жизни 12 июля 1959 года. В том же году Инженерный переулок в Арзамасе‑16 был переименован в улицу Александровича. Много позже, на одном юбилее, Юлий Харитон назвал его «искусником, рукам и светлой голове которого обязана вся страна».