Глава РЭНЕРА Александр Камашев — о новой ситуации в автопроме и на рынке накопителей энергии

На Международном форуме «Электрические сети» у гендиректора РЭНЕРА Александра Камашева была насыщенная программа: презентация проекта «Коммерческий диспетчер» для оптимизации графика энергопотребления с применением накопителей, переговоры с партнерами, общение с журналистами. Мы расспросили его о стратегии компании в изменившихся внешних условиях.

— Будете ли вы корректировать планы в связи с новой ситуацией на рынке?

— Стратегию принципиально не меняем, но будем адаптироваться к внешним условиям. В 2025 году планируем запустить в Калининграде завод по производству систем накопления энергии, уже приступили к проектированию. Движемся четко по графику и не видим причин, которые нам помешают в реализации этого проекта. Более того, считаем, что России крайне важно опережающими темпами развивать электроавтомобилизацию.

— Почему?

— Гораздо проще построить свой электромобиль, чем заместить технологии, которые сейчас для нас менее доступны в традиционном автомобилестроении.

— Автомобили с электродвигателем производить проще, чем обычные?

— В машине с двигателем внутреннего сгорания порядка 3 тыс. деталей, а в электромобиле — ​всего 1 тыс., и все технологии нам доступны. С учетом этих факторов производить электромобили проще. Поможет принятая правительством в августе прошлого года концепция развития электротранспорта в России до 2030 года.

— А как к идее быстрого перехода на электромобили относятся сами автопроизводители?

— Разрабатывают электромобили и темпов не снижают. Для тех, кто работает на рынке России, мы планируем в этом году поставить опытные образцы систем накопления энергии для испытаний. Надеемся завершить все тесты в 2023 году, затем выйдем на серийное производство.

— Можете назвать ваших клиентов?

— С некоторыми компаниями переговоры только идут, с другими подписаны документы о неразглашении. Но уже заключено соглашение между правительством Калининградской области, «Росатомом», Минпромторгом и «Автотором», и в 2023 году мы планируем увидеть электромобиль «Автотора» с нашим накопителем энергии.

— Это будет автомобиль зарубежного бренда или собственной разработки, о которой заявлял основатель компании Владимир Щербаков?

— Я не могу говорить за другого человека, этот вопрос лучше задать ему. Знаю, что в целом в нашей стране действительно существует понимание, что надо разрабатывать собственные электромобили, и такие платформы уже есть. Параллельно идет работа с автопроизводителями, которые готовы обеспечить трансфер технологий и локализацию производства электромобилей своей разработки в нашей стране.

— Какова будет доля поставок «Автотору» в общем объеме производства в Калининграде?

— Конкретные цифры называть рано, но доля будет существенная. В соответствии с концепцией развития производства электрического транспорта в России, в 2030 году должно быть произведено порядка 220 тыс. электромобилей. Мощность завода в Калининграде позволит оснащать батареями 50–60 тыс. электромобилей в год — ​конечно, если применить для расчета усредненные параметры.

— Это полная мощность завода? То есть все производство будет работать на электромобили?

— Нет, я сделал условный перевод, чтобы понимать, как мощность завода соотносится с потенциальными потребностями рынка. Это соотношение показывает, что у нас есть возможности для развития. В зависимости от реальной динамики рынка мы будем принимать решения о запуске второй и третьей очередей. При заявленных 220 тыс. электромобилей оснащения условных 50–60 тыс. электромобилей очевидно недостаточно для удовлетворения спроса. Но корректнее рассчитывать долю не в автомобилях, а в единицах накопленной энергии. В целом этот рынок в России в 2030 году оценивается в 16,5 ГВт·ч. Мощность нашего завода — ​4 ГВт·ч. Соответственно, наша доля — ​около 25 %, но мы не исключаем рост мощностей вдвое и втрое. Мы планируем занять минимум 60 %.

В России ежегодно выпускают порядка 1,5 млн автомобилей. Согласно концепции развития электротранспорта в 2030 году, в стране будет производиться более 2 млн автомобилей, и 10 % из них — электромобили. Но мы считаем, что этого мало, потенциал производства машин на электродвигателях гораздо выше.

— Если не 10 %, то сколько?

— На мировом рынке автомобилестроения ставят цель в 2030–2035 годы полностью отказаться от выпуска автомобилей с ДВС. Полагаю, наша страна тоже должна идти в этом направлении.

— Когда думаете принимать решение о расширении?

— Сейчас наблюдаем за рынком. Решение зависит от того, выполнят ли автопроизводители и энергетики вои планы — одни по переходу на выпуск электромобилей, другие — по внедрению накопителей энергии.

— Какова будет доля ваших накопителей в других сегментах?

— В нашем бизнес-плане зафиксировано, что не менее 10 % продукции мы будем поставлять на рынок стационарных систем для электроэнергетики. Это довольно много, цифра соответствует мировым прогнозам соотношения применения накопителей энергии в транспорте и энергетике.

— Батареи РЭНЕРА по удельным затратам сопоставимы с зарубежными аналогами?

— Конечно. Мы используем самые современные технологии, расчеты показывают, что производство будет эффективным.

— Каков объем капзатрат в строительство калининградского предприятия?

— Порядка 30 млрд рублей.

— Есть опасения, что будут перебои поставок материалов — того же лития?

— В производстве накопителей используется никель, марганец, кобальт, литий — и лития там меньше всего. Действительно, доступ к нему важен, поэтому мы уже выпускаем гидроксид лития, сырье для ячеек накопителей, на Ангарском электролизном химическом комбинате. Мощность опытного производства — несколько десятков тонн в год. Запланирован запуск полномасштабного производства, не менее 10 тыс. т в год. При общемировом потреблении 250–300 тыс. т это уже существенная доля.