«Подводные лодки всегда притягивают людей»: конструктор Радий Шмаков рассказал о первой советской АПЛ

Работа инженера-конструктора Санкт-Петербургского морского бюро машиностроения «Малахит» Радия Шмакова тесно связана с первой советской атомной подводной лодкой «Ленинский комсомол». 67 лет назад он отправлял на завод чертежи для постройки легендарной субмарины, сегодня помогает Минобороны РФ превратить ее в музейный экспонат. 17 января Радий Анатольевич отметил 90-летие. Именинник поделился с «СР» воспоминаниями о трагедиях и триумфах советских конструкторов.

Сталь и Радий

«Родители мои были комсомольцами до мозга костей. Решили, если родится мальчик, назовут его Сталь. Чтобы был такой же закаленный, как сталь. Но на свет появились близнецы — ​вначале брат, через 10 минут я. Брата назвали Сталем, а мне в срочном порядке подыскали имя Радий. В переводе с латыни означает «луч». Хорошее имя, мне нравится. Спасибо родителям, что не назвали Интернационалом, например», — ​улыбается Радий Шмаков.

Семья жила в Новосибирске. «Жили бедно, но дружно. С братом были близки. В школе я всегда давал ему списывать», — ​вспоминает Радий Шмаков. Сталь окончил Новосибирский педагогический институт и стал всемирно известным педагогом, в его честь даже назвали улицу в Новосибирске. Радий поступил в Ленинградский кораблестроительный институт, в 1954 году получил красный диплом. По распределению попал в проектный отдел СКБ‑143 Министерства судостроения. «Понятия не имел, чем они занимаются. Потом узнал, что в 1952 году СКБ‑143 переориентировали на создание первой атомной подводной лодки К‑3 проекта 627. Этот проект еще называли «Кит», потому что корпус был китообразной формы», — ​говорит наш собеседник.

Подлодка повышенного комфорта

Первая в мире атомная подводная лодка «Наутилус» была построена в США в 1954 году. К‑3 создавалась, чтобы ликвидировать отставание от американцев. Научным руководителем проекта стал Анатолий Александров, главным конструктором по энергетике — ​Николай Доллежаль, разработку парогенераторов поручили директору и главному конструктору Балтийского судостроительного завода Генриху Гасанову, ответственным за корабельную часть был начальник СКБ‑143 Владимир Перегудов.

«Ни один из них не знал, какой должна быть лодка в целом, каждый представлял только свою часть. С утра до вечера конструкторы считали, чертили и снова считали. Постепенно были определены примерный вес и габариты атомной ГЭУ (главной энергетической установки) — ​без этого Перегудов не мог начинать проектирование корабля. Правда, оставалось неясно, как будет вести себя атомный реактор на подводной лодке. Сложные маневры, качка на поверхности и обжатие корпуса на глубине… Может ли реактор работать в таких условиях? — ​пишет подводник Николай Мормуль в книге «Атомная подводная эпопея. Подвиги, неудачи, катастрофы». — ​Все это время Перегудов постоянно ездил на действующий атомный реактор, общался со специалистами. Однако сюрпризы, которые его там поджидали, не шли ни в какое сравнение с впечатлением, полученным физиками во время посещения подводной лодки. «Я пришел в ужас от тесноты, — ​вспоминает академик Доллежаль. — ​Потом кто-то шутил, что меня пришлось протискивать между дизелями. Я сказал Перегудову: «Не понимаю, как тут люди могут существовать». Он усмехнулся: «Подводники — ​народ особый, закаленный. А на нашей лодке мы условия жизненные поднимем».

Улучшать условия было необходимо — ​планировалось, что автономность плавания АПЛ составит два месяца. Перед строительством головной подлодки были изготовлены деревянные отсеки в натуральную величину. На них оптимизировалось размещение оборудования. Перегудов приглашал моряков, интересовался, в каких условиях им было бы особенно удобно работать и жить. «На дизельных подводных лодках все подвесные койки личного состава находились в разных местах — ​где только можно было разместить. Иногда для экономии пространства коек было меньше, чем людей: пока один стоял на вахте, другой мог отдохнуть», — ​рассказывает Радий Шмаков.

На К‑3 служили 104 человека. Офицеров и мичманов удалось разместить в одно-, двух- и четырехместных каютах, а матросов — ​на подвесных койках в отсеках корабля. Более того, кают-компанию оснастили холодильником, а камбуз — ​электромясорубкой. Бывалые подводники называли улучшенные условия обитания команды К‑3 барскими излишествами.

Объект Перегудова

В 1954 году молодой конструктор Радий Шмаков включился в работу над АПЛ. Царила строжайшая секретность. Реактор называли кристаллизатором, лодку — ​объектом Перегудова. Не все сотрудники отдела знали, что она оснащена ядерной энергетической установкой. Рабочие чертежи отправляли на завод № 402 в Северодвинске, ныне «Севмаш». «Чтобы быстро построить лодку, там ввели три смены. Да и конструкторы работали как одержимые. Ничего, кроме своих чертежей, не видели», — ​вспоминает Радий Шмаков.

Он отмечает, что больше всех работал Перегудов — ​гениальный конструктор с непростой биографией. В 1937 году Перегудова арестовали по ложному доносу. Вот как описывает это Николай Мормуль: «Его берут зимней ночью, переворошив все бумаги. В камере замерзал военный с сорванными знаками различия — ​его взяли летом, и на нем лишь легкая гимнастерка. Перегудов тут же снимает кожаное пальто, под которым они и спят, как братья. Товарищем по несчастью ленинградского конструктора оказался Константин Рокоссовский — ​будущий маршал Советского Союза». В марте 1938 года Перегудова освободили с формулировкой «за отсутствием вины».

Владимир Перегудов стал начальником СКБ‑143 в 1953 году и сразу привлек к работе талантливых конструкторов. «Некоторые из них к тому моменту как раз вышли из лагерей, отсидев разные сроки как враги народа. Я все думаю: как же их такая жизнь не сломала? И не могу найти ответа на этот вопрос, — ​говорит Радий Шмаков. — ​Сложное время было. Одни доносили, другие сидели. Вспомню — ​душа болит».

Анатомия К‑3

Лодку спроектировали и построили за пять лет. В августе 1957 года спустили на воду, бутылку шампанского разбили не только о киль, но и в реакторном отсеке. 3 июля 1958 года К‑3 вышла на ходовые испытания. Радий Шмаков занимался на борту вывеской и кренованием корабля. «Первый выход в море выявил ряд недостатков. Главный — ​появление микротечей трубных систем парогенераторов из-за непрочности трубных систем. Для ликвидации этого явления на питательных трубопроводах поставили ионообменные фильтры, сделали парогенераторы из новых материалов, что позволило увеличить их ресурс в 25–30 раз», — ​рассказывает Радий Шмаков. 17 января 1959 года АПЛ была принята в опытную эксплуатацию Военно-морским флотом.

Длина субмарины составила 107 м, диаметр — ​около 10. Прочный корпус водоизмещением 3 тыс. т конструкторы разделили на девять отсеков. Первый, носовой, — ​торпедный, там располагались восемь торпедных аппаратов. Второй и седьмой отсеки были жилыми, в них разместили каюты офицеров и мичманов. В третьем — ​центральный пост управления с перископами, выдвижными устройствами радиолокационных станций и станций связи. Здесь же расположились рубки с оборудованием для акустиков и радистов. Четвертый отсек предназначался для двух резервных дизельных электрогенераторов и вспомогательных механизмов, пятый — ​для двух водо-водяных реакторов с парогенераторами. В шестом отсеке находились турбины, в седьмом — ​электрооборудование и помещение с пультами управления реакторов, в восьмом — ​холодильные машины для обеспечения микроклимата на корабле и жилые помещения, в девятом — ​рулевые устройства и другое вспомогательное оборудование. К‑3 могла идти под водой со скоростью до 30 узлов. У американских атомных подводных лодок в те годы скорость была не более 21 узла.

По всему корпусу располагались балластные цистерны общей емкостью 900 м³. Заполняя их забортной водой, лодка погружалась. Предельная глубина погружения К‑3 составляла 300 м. Когда вода вытеснялась из цистерн сжатым воздухом, субмарина всплывала.

Лодка проектировалась и строилась в спешке, поэтому в ходе эксплуатации постоянно требовала ремонта, доделок и переделок. Одной из проблем стал шум турбин — ​это повышало риск обнаружения противником. «На второй лодке первого поколения, — ​отмечает Радий Шмаков, — ​нам удалось снизить шумность, поставив турбины на амортизирующее основание».

В июле 1962 года К‑3 впервые в истории советского ВМФ совершила длительный поход подо льдами Северного Ледовитого океана, дважды прошла точку Северного полюса, а также поднялась на поверхность в ближайшей полынье. В том же году К‑3 получила название «Ленинский комсомол» — ​в честь дизельной лодки, погибшей в боевом походе в 1943 году.

Первая трагедия

За первые девять лет эксплуатации на «Ленинском комсомоле» не было ни одного случая травмы или гибели среди личного состава, а потом случилась беда. 8 сентября 1967 года произошел пожар, погибли 39 человек. Это первая крупная авария на советском атомном подводном флоте, повлекшая массовую гибель членов экипажа.

Во время боевого дежурства в Норвежском море загорелись первый и второй отсеки. 30-летний командир второго отсека капитан-лейтенант Анатолий Маляр принял единственно верное решение и закрыл изнутри переборочную дверь между вторым и третьим отсеками. «Он прекрасно знал суровый морской закон: задраил переборку, значит, не допустил распространения пожара <…>. Этим Маляр спас жизни оставшимся членам экипажа и удержал корабль на плаву», — ​писал Николай Мормуль в книге «Первая атомная и ее экипаж».

Взрыва торпед удалось избежать, лодка самостоятельно вернулась на базу. Поначалу расследование сочло, что авария произошла по вине личного состава — ​дескать, один из матросов решил покурить. Гораздо позже выяснилось, что причиной аварии стала плохая уплотнительная прокладка в штуцере гидравлической машинки. Возникла утечка, гидравлическая жидкость воспламенилась, возможно, от электрического фонаря, на лампочке которого не было штатного защитного колпака. В дальнейшем на всех подводных лодках гидравлическую жидкость заменили на негорючую. «Ребята-подводники ни в чем не виноваты. В 2014 году, через 47 лет после аварии, всех погибших посмертно наградили орденами Мужества», — ​рассказывает Радий Шмаков. Орден Анатолия Маляра получила его вдова Любовь Маляр.

От поколения к поколению

С 1976 по 2016 год Радий Шмаков был главным конструктором АПЛ. Сначала первого, затем второго поколения. В его ведении находилось 70 атомных подлодок разных проектов, 35 дизель-электрических, а также два наземных стенда для отработки специальных комплексов.

«Ленинский комсомол» вывели из состава Северного флота в 1991 году, еще через пять лет в ВМФ России не осталось ни одной лодки первого поколения. Они послужили прототипом для следующих, более совершенных АПЛ. «Всего было создано четыре поколения атомных лодок, каждое следующее имеет минимум 30 % новизны», — ​говорит Радий Шмаков.

Сейчас самая современная в России АПЛ называется «Ясень». Это лодка с крылатыми ракетами, способными поражать цели на море и земле. Головной крейсер вошел в состав Северного флота в 2014 году. Корпус из маломагнитной стали — ​с резиновым покрытием. Это снижает шумность и уменьшает отражение сигналов гидролокаторов. «Ясень» погружается на предельную глубину намного больше, чем первая К‑3, перемещается под водой с крейсерской скоростью, не уступающей АПЛ «Ленинский комсомол», и может провести в автономном плавании столько времени, сколько потребуется для выполнения любого боевого задания. На лодке установлен водо-водяной реактор.

«Ясень» — ​лодка четвертого поколения. Конструкторы КБ «Малахит» разрабатывают пятое.

Главный экспонат

К 2023 году «Ленинский комсомол» станет центральным экспонатом будущего Музея военно-морской славы в Кронштадте. Радий Шмаков помогает в этой работе. «Пока подлодка находится на судоремонтном заводе «Нерпа» в Мурманской области, — ​объясняет он. — ​Реакторный отсек вырезан и отбуксирован к месту постоянного хранения в губу Сайду. Вместо него установили подходящую по диаметру обечайку турбинного отсека с другой подводной лодки этого проекта».

Специалисты выясняют, какое оборудование сохранилось за 30 лет простоя, а что нужно восстановить, прорабатывают варианты транспортировки (субмарину повезут в Кронштадт на палубе специального транспортного судна). «Осадка АПЛ — ​5 м, таких глубин у причала в Кронштадте нет. Придется сделать углубительные работы от фарватера к берегу в виде канала. Мы спустим лодку на воду с понтонами, затем вытащим ее на берег на специальном настиле и водрузим на опорные основания — ​музей будет на суше. Почистим, восстановим часть оборудования внутри АПЛ и недостающие части легкого корпуса, сделаем экспозицию с интерактивом об истории корабля и людях, — ​рассказывает Радий Шмаков. — ​Все будет как надо, и в музей хлынут посетители. Подводные лодки всегда притягивают людей».