Режиссер Михаил Ромм: «Знакомство с физиками помогло мне во многом»

24 января исполнилось 120 лет со дня рождения Михаила Ромма, автора фильмов «Пышка», «Обыкновенный фашизм», «Девять дней одного года» и многих других. Лента о работе физиков-ядерщиков стала для мастера первой после пятилетнего творческого перерыва и чуть ли не первым в СССР «фильмом для умных», в котором разговоров и рефлексии было куда больше, чем действий. Тем поразительнее, что по итогам опроса читателей журнала «Советский экран» он был признан лучшим фильмом 1962 года, а посмотрели его в тот год 23,9 млн человек — такой аудитории позавидовали бы сегодня многие голливудские блокбастеры.

«До «Девяти дней одного года» движущей силой картины, ее пружиной я всегда считал развивающуюся фабулу. В «Девяти днях одного года» движущей силой картины стала развивающаяся мысль, и именно мысль сформировала и последовательность эпизодов, и строение их, и все основные формальные приемы,— писал Ромм в своей книге «Беседы о кинорежиссуре».— Уже в середине работы над картиной мы (вместе с молодым сценаристом Даниилом Храбровицким.— «СР») нашли формулу: «картина‑размышление». Эта краткая формула вооружила нас и помогла преодолеть ряд противоречий. Она привела даже к изменению названия картины. Прежде она называлась «Я иду в неизвестное», то есть подчеркивалось именно сюжетное движение. Название «Девять дней одного года» более неподвижно, но оно точнее определяет новую форму картины».

Ромм вспоминал, как ему довелось присутствовать на деловом совещании в одном институте: «Физики обсуждали какие‑то сложные специальные вопросы. Они спорили, острили, подшучивали друг над другом, смеялись. Я улавливал их отношения, но три четверти слов были для меня абсолютно непонятными: разговор шел на каком‑то новом, неведомом мне языке физиков. Знакомство с физиками помогло мне во многом. Может быть, именно поэтому удалось сделать кое‑что в сценарии. Кое‑что, далеко не все».

За два года работы над сценарием Ромм прочитал множество научных книг, беседовал с выдающимися учеными — с официальным консультантом фильма, нобелевским лауреатом Игорем Таммом, со Львом Ландау, Петром Капицей, Львом Арцимовичем, который осуществил термоядерный синтез в лабораторных условиях. Говорят, ученые устроили Ромму экзамен по ядерной физике, после чего сказали: «Ваш доклад, Михаил Ильич, ужасен, но вчера на конференции нашего института мы слушали еще более безграмотное выступление».

События, которые легли в основу сценария, до известной степени реальны. Конец 1950‑х и начало 1960‑х — время значительных успехов в области управляемого термоядерного синтеза. Тогда начались смелые эксперименты советских ученых. Случай с так называемыми фальшивыми нейтронами получил широкую огласку, но в реальности управляемой термоядерной реакции, о которой так мечтал герой фильма Гусев (его играет Алексей Баталов), тогда не произошло.

Вот как сам Ромм описывал атомную линию фильма: «Внешняя проблематика его ультрасовременна: управляемая термоядерная реакция, научная проблема номер один, добыча энергии из воды. Каждая шеститысячная молекула воды содержит дейтерий. Запасы дейтерия практически неисчерпаемы, этого топлива хватит на миллионы, на десятки миллионов лет. Над этим работает мощный отряд физиков, в том числе и наш герой. Но это только внешняя сторона сюжета. По существу, мы хотели сделать картину‑размышление о нашем времени, о жизни, о роли науки в судьбе человечества. Поэтому «термоядерщина» была для нас лишь поводом для разговора о жизни».

Как отмечают кинокритики, после «Девяти дней одного года» вошли в обиход термины «интеллектуальный герой», «интеллектуальный фильм». А картина заставила зрителей не только сопереживать умным героям, но и размышлять вместе с ними. И смеяться над дураками, как это делал в картине физик Куликов (Иннокентий Смоктуновский): «Дурак, прежде всего, выражает сущность своей эпохи. Умный может быть и впереди эпохи, и в стороне от нее, а с дураком этого не случается. Мир дураков необыкновенно разнообразен, дурак зарубежный — это совсем не тот, что у нас в отечестве. Дурак от науки не имеет ничего общего с дураком административным. Ох, какой же бытует у нас великолепный дурак! Крепкий! Надежный! Он сидит, как гриб, в своем кресле. Попробуй подступись к нему. Умный может ошибиться, дурак не ошибается никогда».

ПЯТЬ ФАКТОВ ИЗ БИОГРАФИИ МИХАИЛА РОММА

• До пяти лет будущий режиссер жил в Забайкалье, недалеко от города Верхнеудинска. Его отец, врач‑бактериолог, был сослан туда за революционную деятельность. По окончании ссылки семья переехала в Вильно, позже — в Москву.

• Осенью 1918 года Ромм в составе продовольственной экспедиции выехал в Ефремовский уезд Тульской губернии. Год служил продовольственным агентом, реквизируя излишки хлеба у крестьян в Тульской и Орловской губерниях.

• Прежде чем Ромм пришел в кино, он был скульптором и только к 30 годам начал работать сценаристом, а потом режиссером во Всесоюзном объединении «Союзкино».

• Самостоятельный режиссерский дебют Ромма — фильм «Пышка» (он стал первым и для Фаины Раневской). Картина была немой из‑за ограниченного бюджета. Успех превзошел все ожидания, «Пышка» была даже отмечена на Венецианском кинофестивале в 1934 году.

• В 1966 году Михаил Ромм подписал письмо деятелей советской науки, литературы и искусства генеральному секретарю ЦК КПСС Брежневу против реабилитации Сталина.