Спецкомитет оказался самым эффективным ведомством в истории страны

Сергей Лесков

Член Союза писателей России, обозреватель Общественного телевидения России, лауреат Государственной премии РФ

20 августа 1945 года Сталин подписал постановление о создании Специального комитета — ​структуры, обладающей невиданными прежде полномочиями. Распоряжения Спецкомитета объявлялись обязательными для всех наркоматов, включая НКВД. Спецкомитет должен был сделать атомную бомбу в 1948 году. Задержались всего на год, что, во‑первых, опровергло критические прогнозы западных экспертов, а во‑вторых, не идет ни в какое сравнение с нынешними темпами создания неизмеримо более простых изделий. С водородной бомбой мы и вовсе обогнали Америку.

Уверен, Спецкомитет оказался самым эффективным ведомством в истории нашего государства. В короткий срок были построены новые города, разработаны месторождения, выращена крупная и технически сложная промышленность, найдены уникальные научные решения, возникли мощные КБ, НИИ, вузы. Из всех наукоемких направлений атомная отрасль и сегодня лучшая в России и почти единственная соответствует мировому уровню.

В создании атомной бомбы ученым помогли данные разведки. Отдавая должное спецслужбам, отмечу: чтобы разобраться в потоке агентурных сообщений, отличить золотую пробу от шлака, нужна была высокая квалификация. К примеру, на этапе создания водородной бомбы советская агентура чуть не направила ученых по ложному следу. Добытые у знаменитого Клауса Фукса сведения привели в тупик советских физиков. Группа Зельдовича потеряла несколько лет, проверяя ошибочные данные. К тому же разведка получила у Нильса Бора сведения о нереальности такой бомбы. Но в СССР были собственные идеи, которые привели атомный проект к успеху. Это обстоятельство нельзя забывать в бесплодных спорах о том, кто больше отличился в создании ядерного щита —​советская разведка или советская наука.

В чем причина беспримерной эффективности Спецкомитета? Наша страна не покидала бы Книгу рекордов Гиннесса, если бы в ней был раздел «Административные изобретения, переподчинения и перепостроения». Чаще всего получаются мыльные пузыри, новая структура работает хуже прежней. Однако Спецкомитет не стал очередным Совнаркомом.

Конечно, страна приблизилась к краю пропасти, жуткой бездне ядерной войны. Спецкомитет был учрежден через несколько дней после того, как США сбросили на Японию две атомные бомбы, их жертвами стали более 200 тыс. мирных жителей. Монополия на бомбу дала США преимущество, которое не снилось Цезарю в его завоевательных походах. Пентагон выверял планы ядерного уничтожения СССР. К примеру, операция «Дропшот» предполагала 300 ядерных ударов по 200 городам (графики каждый год уточнялись).

Но почему Спецкомитет появился только после ядерной атаки на Японию? Думаю, что до этого Сталин относился к атомной бомбе примерно с тем же недоверием, что и к предупреждениям о нападении Германии в 1941 году. Если бы прислушались к донесениям разведки и запискам ученых, приступили бы к проекту двумя годами раньше, уже в 1943-м. Если бы в СССР была нормальная атмосфера, а научная интеллигенция пользовалась уважением, можно бы было начать и до войны, когда вышли фундаментальные работы Харитона и Зельдовича.

Конечно, во время войны ресурсов не хватало, но разве в 1945 году их сразу стало много? Думаю, дело в том, что никогда прежде в истории государства наука не оказывала столь прямого воздействия на политику. Малообразованные и недоучившиеся советские вожди были внутренне не готовы к тому, что процессы в микроскопическом атомном ядре важнее научного коммунизма и могут перевернуть ход мировой истории. Ветераны космической отрасли рассказывали мне, как министр Дмитрий Устинов втолковывал Сергею Королеву, что распоряжения партии важнее законов планетарного притяжения. На фоне этого показательно, что в атомном проекте не было своего Лысенко, хотя просторы для лжетеорий в мире физики ничуть не меньше, чем на сельхозугодьях.

Успех атомного проекта важен не только в оборонном аспекте. Он в буквальном смысле спас нашу физику, потому что ее ожидали гонения, как генетику и кибернетику, которые оправиться не могут до сих пор. Многих замечательных физиков-евреев, которые работали в атомном проекте, в том числе на руководящих должностях, этот проект защитил от безумной кампании по борьбе с космополитизмом. Борис Ванников, Юлий Харитон и Яков Зельдович стали трижды Героями Соцтруда.

Уверен, хрущевская оттепель и культурный ренессанс были бы невозможны без атомного прорыва и вызванного им интеллектуального подъема. В этом смысле Спецкомитет провел самую успешную модернизацию страны.

Сегодня России необходим новый модернизационный рывок. Можно ли использовать опыт атомного проекта? Его успех во многом объясняется тем, что страна жила в условиях военной мобилизации, но это далеко не единственный фактор. Парадокс отечественной науки состоит в том, что ученые, которые жили как на минном поле, сумели в период страшных репрессий сохранить состояние внутренней свободы, необходимой для творчества, и создали мощный задел на долгие годы вперед.

Сегодня невозможно понять, почему великие Туполев, Королев, Доллежаль сидели в тюрьме и в ней же получали ордена, а у Курчатова после разносов у Берии тряслись руки, но все трудились самозабвенно, забыв об обоснованных личных обидах и задвинув амбиции на задний план. Парадокс и в том, что, когда сумрак рассеялся, интеллектуальная удаль померкла, наука пошла на убыль, оказалась невостребованной, а главная задача ученых свелась к тому, чтобы пробиться в академики.

Но есть надежда, что в эпоху цифровой революции власть вновь обратится к науке. По крайней мере, политические решения на этот счет приняты весомые.