Залечь на дно в Глазове

Уроженка Глазова, сегодня глава российского отделения финской компании Kemppi Евгения Дмитриева нашла работу в Москве, просто поехав в отпуск. Столица покорилась без боя — ​Евгения объясняет это в том числе опытом, полученным на ЧМЗ. Чем сильно глазовское землячество, что она везет столичным коллегам из родного города и почему Глазов — ​ее место силы, Евгения Дмитриева рассказала «СР».

ДОСЬЕ

Евгения Дмитриева переводчик, инженер и экономист. Выпускница сразу трех факультетов Ижевского государственного технического университета им. Калашникова. После вуза работала на ижевском электромеханическом заводе «Купол» преподавателем английского языка, затем инженером на Чепецком механическом заводе. В 2007 году вместе с семьей переехала в Москву. С 2009 года — ​глава российского отделения финской компании Kemppi, одного из мировых лидеров в производстве сварочного оборудования.

Уехать, чтобы вернуться

Я уезжала из Глазова дважды. Впервые — ​не очень далеко, в Ижевск. Училась в ИжГТУ, работала там некоторое время. А потом вернулась в родной город по семейным обстоятельствам — ​вышла замуж и собиралась родить ребенка. Хотелось в этот момент быть рядом с родителями, где все устроено, все вопросы решены.

В 2000 году у меня родился сын. Встал вопрос, что делать дальше — ​возвращаться в Ижевск или оставаться в Глазове. В родном городе появилась прекрасная возможность реализовать то, чему я училась, на Чепецком механическом заводе. Моя работа была связана с квалификацией завода как поставщика для иностранных заказчиков. Головная компания, ТВЭЛ, поставила задачу усилить наши позиции на мировом рынке. Это было очень интересно, амбициозно, полезно для личного роста — ​все, что мне нравится в работе. На ЧМЗ я в итоге проработала шесть лет, пока не почувствовала потолок. Мне казалось, что я всему научилась, сделала для предприятия все, что могла, и дальнейших точек роста больше нет. Тогда я второй раз уехала из Глазова.

В Москву, в Москву

Вообще я сначала переехала в Москву, а потом уволилась. У меня был отпуск, я поехала к друзьям в столицу и решила посмотреть, насколько я вообще востребована как специалист. Было несколько интервью — ​все успешные. На каждом мне говорили: «Да, выходите на работу!», «Да, мы вас берем!». Я подумала: классно, оказывается, я ценный работник даже в таком большом городе, при такой высокой конкуренции.

В итоге выбрала компанию, деятельность которой мне на тот момент была максимально близка — ​она занималась оснащением российских предприятий иностранным высокотехнологичным оборудованием. Тоже работа с промышленностью, но с другой позиции — ​надо представлять интересы иностранных компаний. Я договорилась с новым руководством, что посмотрю, насколько тут все получается, и потом напишу заявление на увольнение на прежнем месте. Такой вышел тест-драйв.

Все было отлично, пошла продуктивная работа, коллектив оказался хороший. Я вернулась в Глазов, пошла на завод и уволилась. Отпускать не хотели, но решение было принято. Тогда я просто не подумала, что можно поступить иначе. Возможно, если бы я пришла к руководству и рассказала, что у меня есть идеи, потенциал и желание заниматься еще более масштабными проектами, могла бы и дальше развиваться в рамках ЧМЗ и ТВЭЛ. Но все сложилось как сложилось, жалеть не о чем.

Все хотят на ЧМЗ

В Глазове вообще вся жизнь кипит вокруг завода. То, что в его стенах происходит, задает тон всему в городе. Даже те, кто не работает на ЧМЗ, зачастую связаны с ним. Например, мой отец врач. Казалось бы, никакого отношения к заводу он не имеет. Однако он заведует терапевтическим отделением в медико-санитарной части № 41, которая обслуживает заводской персонал.

Говорят, все глазовчане хотят работать на ЧМЗ. Это правда. Устроиться туда — ​удача, к работникам завода относятся с большим почтением. Все-таки это градообразующее предприятие, там достойная оплата труда, хорошие условия работы, интересные задачи. В Глазове есть другая промышленность, но самым крутым считается все же работать на ЧМЗ. Могу сказать, что мои карьерные успехи во многом обусловлены опытом и знаниями, которые я получила на заводе, и влиянием людей, с которыми я там работала.

Финский опыт

Через два года после отъезда из Глазова я пришла работать в финскую компанию Kemppi, которая производит сварочное оборудование. Примерно через месяц предложила себя в качестве руководителя. Директор российского отделения ушел, и я прямо сказала финскому руководству, что хотела бы занять эту должность. Это было в июне 2009 года. Меня назначили на должность исполнительного директора, чтобы я занималась всеми оперативными вопросами, но без гарантии какого-то продолжения. Иностранные компании видят директорами экспатов, я это понимала. У меня такое кредо: надейся на лучшее, готовясь к худшему. Я надеялась, но была готова, что все останется как есть. Для меня это не стало бы катастрофой.

До декабря я занималась оперативным управлением, но у меня не было той свободы, которая есть сейчас. Все шаги надо было согласовывать с Финляндией, а там, как я понимаю, наблюдали за логикой, которую я применяю в своих решениях, за идеями по реорганизации компании, за общением с партнерами. Работы было так много, что я даже забыла подать официальное заявление на вакансию руководителя. Когда уже заканчивался срок рассмотрения резюме на эту позицию, мне позвонил президент компании и спросил, где же моя заявка. В декабре того же года я стала директором российской «дочки» и остаюсь им до сих пор.

Финский, кстати, не знаю — это очень сложный язык. К счастью, мы все общаемся на английском, его достаточно для решения вопросов.

Земляки

В Москве есть глазовское землячество. Есть группа в Facebook, где обсуждают новости про Глазов. Там же есть группа взаимопомощи — ​если нужно что-то привезти или привезти из Глазова, надо просто написать, и кто-нибудь поможет. Когда ты далеко от дома, такие вещи очень важны.

Многие глазовчане, с которыми я тут общаюсь, стали для меня более близкими, чем когда мы жили в Глазове. Как-то так сложилось, что все уехали в разное время, а потом нашлись, объединились. С кем-то сначала рядом снимали квартиры, потом осознанно купили жилье поблизости. Дружим много лет.

Сложно сказать, есть ли у глазовчан что-то общее в характере. Наверное, как и везде, у каждого свой набор качеств. В моем случае найти свое место и двигаться в карьере помогают смелость, последовательность, настойчивость. Без этого финны не стали бы всерьез рассматривать мою кандидатуру. Но это все-таки личные особенности.

Хотя есть момент, связанный с моей малой родиной. Финны имеют много общего с удмуртами — ​у этих народов одна языковая группа, финно-угорская. Когда я уже была назначена на место директора российского отделения Kemppi и мы стали знакомиться с руководством компании ближе, я рассказала, откуда родом и где находится город Глазов. И финны ответили: «О, а мы-то думали, почему ты нам сразу так понравилась!»

Московская гречка с глазовской тушенкой

Выбраться в Глазов удается не чаще раза в год — ​и то ненадолго, всего на три-пять дней. Стараюсь приехать летом, чтобы можно было поехать на дачу. Почти у всех глазовчан есть дачи, поездки туда — ​один из любимых видов отдыха. Когда приезжаю, стараюсь встречаться с друзьями, часто удается пересечься с коллегами с ЧМЗ — ​всегда бывает приятно. Но главное — ​время, проведенное с родителями. Когда возвращаюсь, всегда везу из Глазова что-то домой, друзьям и коллегам. На работе у нас есть кухня, иногда мы там готовим — ​например, гречневую кашу с глазовской тушенкой — ​она потрясающая, настоящая. В Глазове есть птицеферма, где делают копченую куриную грудку, желудки и сердечки — ​очень вкусные, в Москве такого нет. Ну и, конечно, водка, местные настойки и травяной бальзам «Иднакар». У нас народ шутит: «Чем знаменит Глазов? Продукцией ЧМЗ и ЛВЗ». В Глазове есть памятник водке, кстати. Но в праздники алкоголь нигде не продается.

Город старый, город новый

Глазов очень компактный, уютный и милый. Он всегда был ухоженным, даже в самые сложные годы, и таким остается, там приятно гулять. Город делится на старый и новый, который у нас называют Левобережьем. Я жила и там и там. Самые дорогие сердцу воспоминания — ​это старый Глазов, где прошло детство и где я училась в школе № 14. Все его улицы и дворы исхожены мной и моими друзьями вдоль и поперек. Совсем старая застройка, купеческие дома XIX века, находятся в основном на площади Свободы. Это любимое место сбора глазовчан, там проходят все городские мероприятия — ​концерты, праздники, гуляния.

Милых сердцу воспоминаний много. Ты вроде бы живешь настоящим, а потом приезжаешь в Глазов, ничего специально не делаешь — ​просто гуляешь, ходишь в гости, но наполняешься чем-то особенным, что дает энергию, силу.

Место, где можно замереть

Время от времени мне пишут бывшие коллеги и спрашивают, не думала ли я вернуться. Я думала. И поняла, что этот этап в моей жизни закончен. Дело в скорости. В Глазове все размеренно, спокойно. Я же всегда работала в высоком темпе, моя личная скорость органична для Москвы. Но нельзя все время жить на пределе скоростей — ​должна быть возможность замедлиться, даже замереть на время. Может быть, еще и поэтому Глазов остается для меня милым, дорогим, родным, важным городом. Вернуться туда жить я уже не смогу. Но для меня это место силы.

ЖДЕМ ПИСЕМ

Уважаемые читатели из атомных городов! Вспомните своих земляков, ставших успешными за пределами малой родины, а мы их разыщем и попросим поделиться своими воспоминаниями. Пишите на info@stranarosatom.ru с пометкой «Родом из ЗАТО».