Происки белых медведей и тайна черных айсбергов: спецпроект о путешествии на Северный полюс

«Мы стоим на палубе, из радиорубки объявляют: «До Северного полюса 300… 200… 100 метров». Еще несколько секунд — ​и мы на вершине мира. Здесь сходятся все меридианы, дуют только южные ветра и можно совершить кругосветное путешествие, сделав несколько шагов» — ​это отрывок из описания путешествия корреспондентки «СР» Анастасии Филипповой. О 10 днях на атомном ледоколе, о том, зачем люди рвутся на Север, сложно ли управлять судном мощностью 75 тыс. лошадиных сил, каково окунуться в Северный Ледовитый океан и чем опасен зевающий медведь, — ​в нашем спецпроекте.

13 августа ледокол «50 лет Победы» отправился в рейс, посвященный 60-летию атомфлота. На борту находились 124 туриста, главные пассажиры — ​68 детей со всей страны. Вместе с ними на полюсе побывала и я.

Мы вышли с базы «Атомфлота» в Мурманске. Судно немного качало, чувствовалась вибрация от огромных винтов — ​их на ледоколе три. Каждый весит 50 т, и, несмотря на это, из положения «полный вперед» в «полный назад» их можно перевести всего за 11 секунд.

Каюты на ледоколе одноместные, предназначены для членов экипажа. Когда рейс туристический, экипаж расселяется по двое, чтобы освободить место для пассажиров. Мне досталась каюта мастера паропроизводящей установки.

Впереди земля

Наш путь лежал через Баренцево море к Земле Франца-Иосифа — ​ЗФИ, как называют ее моряки. Мы подошли к архипелагу на вторые сутки.

В 1873 году заблудившаяся австро-венгерская экспедиция наткнулась на эти острова, и путешественники назвали архипелаг в честь своего императора. В 1914 году экспедиция, отправившаяся на поиски Седова, установила здесь флаг, провозгласив территорию российской. А правовой статус Земля Франца-Иосифа получила в 1926-м: СССР распространил ноту о своих полярных владениях. Сейчас это часть Архангельской области.

Земля Франца-Иосифа — ​буквально край нашей огромной страны. И край весьма суровый: 85 % площади архипелага покрыто льдом, полярная ночь в среднем длится 125 суток, зимой дуют штормовые ветра и приходит лютый мороз — ​температура опускается до –52 °C. Все 192 острова необитаемые, но на Земле Франца-Иосифа расположено 68 станций Росгидромета, семь полевых баз национального парка «Русская Арктика», на острове Земля Александры — ​погранзастава Минобороны «Нагурское», на острове Гукера — ​отделение «Почты России» с индексом 163110. Открыто только по средам с 10 до 11 утра. Зачем оно? В основном — чтобы туристы отправляли открытки.

На острове Гукера в бухте Тихая мы увидели первую советскую полярную станцию, закрытую в 1959 году. Здесь в 1930-м радист Эрнст Кренкель установил коротковолновую связь с базой «Литл-Америка» в Антарктиде — ​мировой рекорд дальности. Станция признана объектом историко-культурного наследия России, ее постепенно восстанавливают.

Нам повезло с погодой: стоял штиль — ​уникальное явление в это время года. Температура была от –2 до –5 °C. Плюс бывает только в июле, и то не выше 3 °C. Мы попали в те 140 дней, что на Земле Франца-Иосифа длится полярный день. Вечером не просто не темнеет, а солнце светит ярче — ​днем его закрывал туман.

Медведи-каннибалы

На одном острове можно наблюдать и зиму, и лето: часть покрыта снегом, часть — ​мхами и лишайниками. На Земле Франца-Иосифа живут 11 видов млекопитающих. На острове Гукера мы увидели хозяев Арктики — ​белых медведей. Мама с двумя малышами поднималась по скалистому склону. Мы разглядывали их в бинокли: один медвежонок то и дело прятался за маму, особенно испугался дрона, запущенного с ледокола, второй был бесстрашным и любопытным. Постоянно останавливался, изучал все, что попадалось на пути: камни, мох и т. п. Выглядели они, конечно, мило. И не подумаешь, что крупнейшие сухопутные хищники: длина взрослого самца достигает 3 м, а вес — ​1 т.

Кожа у мишек черная, а шерсть не белая, а бесцветная, так как волоски на самом деле полые и пропускают ультрафиолет. «Черно-белое» сочетание помогает медведю быстро согреваться и сохранять тепло. Кроме того, это отличная маскировка в снегу.

Но почему рядом с семейством нет папы? «Самцы едят медвежат, даже собственных. Вот такой природный каннибализм, — ​объясняет нам директор национального парка «Русская Арктика» Александр Кирилов. — ​А еще запомните, что зевающий медведь — ​самый опасный, ведь он не скучает, как можно подумать, а готовится к атаке».

С нами на палубе жена капитана ледокола Наталья Лобусова. Она не раз ходила в рейс с мужем и рассказала, что как-то экипаж провел спасательную операцию: «Медведь преследовал медведицу с детенышем, расстояние между ними сокращалось. Капитан отдал приказ, и ледокол перерезал путь медведю. Я видела и как медведь охотится в воде: он стремительно вынырнул и попытался оглушить моржа, устроившегося на льдине, но тот шустро смылся».

В следующие несколько дней мы наблюдали ледники, снежники и водопады на островах. Особое впечатление произвели огромные, не похожие друг на друга айсберги. Смотришь на ледяную гору выше ледокола и не веришь, что это лишь малая ее часть, 90% под водой. Хотя с точки зрения физики все понятно: кубометр льда весит 917 кг, а кубометр воды — чуть больше тонны.

Палитра айсбергов

Айсберги, не так давно отколовшиеся от ледника, — ​чистого белого цвета, состоят из льда с пузырьками воздуха. Со временем айсберги приобретают голубой или зеленоватый оттенок, так как пузырьки воздуха в верхнем слое замещаются водой. А бывают черные айсберги — ​в нижней части глыбы могут быть кусочки горных пород, и если она перевернется, темная часть окажется на поверхности. Живут ледяные горы около пяти лет. Встречаются и долгожители, которые бороздят просторы Мирового океана лет по десять и больше. Лед чаще всего двухлетний. Когда из него уходит соленая вода, он становится голубым. Трехлетний и пятилетний в Арктике — ​уже редкость.

Продолжая исследовать Землю Франца-Иосифа, 15 августа мы вплотную приблизились к скале Рубини в бухте Тихая. Это 200-метровая птичья многоэтажка: около 55 тыс. пернатых гнездятся на выступах, запах соответствующий. На 3 км вокруг слышны хриплые крики кайр, напоминающих летающих пингвинов, гомон моевок, люриков, глупышей, бургомистров. Обалдев от шумного птичьего базара, английский исследователь Фредерик Джексон назвал скалу в честь итальянского оперного певца Джованни Баттисты Рубини. Еще здесь отдыхают полярные крачки — ​единственные птицы, мигрирующие из Арктики в Антарктику, преодолевая расстояние до 70 тыс. км за год. Перелет длится около месяца.

И треснул лед

В ночь с 15 на 16 августа мы подошли ко льдам. Спать было невозможно. И не потому, что ярко светило солнце, — ​я мечтала увидеть, как «50 лет Победы» раскалывает лед. Все вокруг грохотало. Чувствовалась тряска, особенно когда прибавляли ход.

Днем нас пригласил на экскурсию капитан Дмитрий Лобусов. Начали на капитанском мостике. Там можно часами изучать приборы: гирокомпас, GPS-компас, радар, эхолот… «Доверять их показаниям на 100 % нельзя, штурман должен прежде всего полагаться на свои знания, анализировать показания с учетом поправки. Так, когда лед заходит под судно, эхолот может неправильно показывать глубину, — ​рассказывает капитан. — ​Самый тяжелый лед для нас в марте — ​апреле, но нет такого места в Арктике, где мы бы не прошли. Судно наваливается всем весом на лед и попросту его ломает». Толщина льда может доходить до 2,8 м — ​больше, чем высота комнат в хрущевке.

В отличие от ледоколов типа «Арктика», нижняя часть корпуса «50 лет Победы» покрыта нержавеющей сталью, чтобы смягчить трение о лед и защитить борта от коррозии. «Еще одно отличие — ​широкий ложкообразный нос, чтобы судно не зарубалось в лед так, что нос нельзя вытянуть. Но если это все же случится, то мы раскачиваем ледокол — ​переливаем 1 тыс. т воды из цистерн в носу и корме», — ​продолжает Дмитрий Лобусов.

«50 лет Победы» на 10 м длиннее своих предшественников — ​почти 160 м. Все потому, что сделали экологический отсек с оборудованием для сбора и утилизации отходов и продуктов жизнедеятельности.

ПРИ РОЖДЕНИИ «УРАЛ»

«50 лет Победы» — ​последний ледокол проекта 10521, самый большой в мире. Его заложили в 1989 году под именем «Урал» и спустили на воду в 1993-м. Финансирование прервалось, судно чудом избежало утилизации. В 1995 году его переименовали в «50 лет Победы», в 2003-м начали достраивать на средства из федерального бюджета, в 2007-м ввели в эксплуатацию. Топливо в ледоколах этого класса меняют раз в пять лет. Автономность плавания — ​семь-восемь месяцев, но его сокращает необходимость пополнять припасы. Помимо проводки караванов в арктических водах «50 лет Победы» ходит в туристические рейсы.

Идем ниже, в машинное отделение. Перед нами опреснительная установка, способная производить до 120 т дистиллированной воды в сутки, она идет преимущественно на технические нужды. А когда заканчиваются запасы питьевой воды, берут дистиллированную и добавляют минеральные соли.

На судне есть резервный дизель-генератор. «Если в рейсе ЧП и нужно отключить реакторы, то запаса дизельного топлива нам хватит на месяц, чтобы или отремонтировать оборудование, или дождаться помощи. Идти ледокол не сможет. Еще есть два аварийных дизель-генератора, которые за секунду запускаются в автоматическом режиме, обеспечивая ядерную безопасность», — ​рассказывает капитан.

Спускаемся еще ниже по крутому трапу, к двум черным турбогенераторам, к которым тянутся змеями трубы главного паропровода. Два атомных реактора мощностью по 170 МВт нагревают воду, пар раскручивает турбины, а те вращают генераторы, вырабатывающие электричество. Эта электроэнергия приводит судно в движение. Все остальное, от лампочек до гирокомпаса, работает от пяти турбин поменьше. Идем дальше и оказываемся в зале ниже ватерлинии — ​над нами около 8 м воды. Здесь очень шумно: работают три огромных электродвигателя, раскручивающих валы гребных винтов.

Сложно представить, как небольшой металлический штурвал на мостике, за которым стоит судоводитель, приводит в движение огромную рулевую машину, расположенную в корме судна. В этот момент я ловлю себя на мысли: «Вот бы и мне поуправлять ледоколом!» Кстати, если с капитанского мостика пропадает сигнал, то машину крутят вручную.

Завершается экскурсия на центральном посту управления, где контролируют все технические средства на ледоколе, за исключением радионавигационной аппаратуры, к которой допущены только радисты и судоводители. Вахту несут пять человек. Один отвечает за радиационную обстановку на борту — ​в технических и жилых помещениях. По всему судну установлены небольшие коробочки — ​это система «Феникс», следящая за радиационным фоном. Два инженера-оператора управляют реакторами. Как правило, в рейсе установки работают только вполсилы — ​на 40 %, этого достаточно. Есть еще старший механик — начальник смены и старший электромеханик.

Через свинцовое стекло мы увидели реакторное отделение. «А если столкновение? С тем же айсбергом?» — ​спрашиваю я. Меня успокаивают: ядерные установки надежно защищены. Не страшен ни айсберг, ни столкновение с другим судном, ни прямое попадание торпеды — ​все просчитано.

Как же все-таки было бы круто порулить таким мощным ледоколом!

Читайте также в других частях спецпроекта: про плавание с Северном Ледовитом океане и про то, как корреспондентке «СР» дали порулить атомным ледоколом.

Читайте также в других частях спецпроекта: про то, зачем люди рвутся на Север.