Как российских ученых встречают за рубежом

Когда кончится пандемия, в научную жизнь вернутся международные конференции, командировки и выездные эксперименты. Специалисты ВНИИНМ, которые по работе часто ездят за границу, рассказали «Лаб. СР», как их там встречают.

Цена репутации

Европа, США, Бразилия, Япония, Индонезия — ​у главного специалиста отделения по выводу из эксплуатации ядерно и радиационно опасных объектов Сергея Михейкина налажен контакт с коллегами по всему миру. Он руководил российскими коллективами в трех проектах в области обращения с радиоактивными отходами Международного научно-технического центра (МНТЦ, межправительственная организация, налаживающая деловые связи между учеными из стран СНГ и их коллегами в Канаде, ЕС, Японии, Республике Корея, Норвегии и США). Курировал две совместные работы с Национальной лабораторией Брукхейвена (США). Уже 10 лет Сергей Михейкин регулярно участвует в миссиях МАГАТЭ по проблемам вывода из эксплуатации загрязненных объектов в странах Европы и Азии. Четыре года был экспертом-консультантом Национального агентства Франции по обращению с РАО (ANDRA) — ​оно входило в консорциум, который занимался выводом из эксплуатации первых четырех блоков АЭС «Козлодуй» в Болгарии.

На Западе большое значение имеет репутация: есть один успешный проект, значит, пригласят и в другие. Сделав одну работу в США, коллектив Сергея Михейкина скоро заключил еще четыре контракта. «В Японии общество закрытое, поэтому, несмотря на явный успех нашего проекта там, все контакты в дальнейшем зависли», — ​отметил ученый.

Экспериментальная база в исследовательских центрах, где приходилось бывать Сергею Михейкину, отличная. «Меня не слишком удивили шикарные лаборатории в богатых США, Великобритании, Франции, Норвегии, но отлично оснащенные лаборатории Национального агентства по ядерной энергии (BATAN) в Индонезии произвели очень приятное впечатление, — ​отметил Сергей Михейкин. — ​Впрочем, оборудование еще не гарантия успеха. Например, мне показалось, что японским специалистам не хватало энтузиазма и профессионализма. Я обратил внимание, что при современном и, может, даже избыточном оснащении лаборатории в Университете Фукусимы сотрудники работали механически, были, на мой взгляд, не коллективом, а набором функциональных деталей. Их вопросы вызывали подозрения, что люди не особо ориентируются в своей области».

Что касается отношения к русским в неформальном общении, продолжает Сергей Михейкин, — ​оно разное: «Думаю, чем человек образованнее, тем меньше склонен делить людей по национальному признаку. Я всегда легко находил общий язык с иностранными коллегами. Мои коллективы выполняли все проекты на высоком уровне, и отношение к результату в какой-то мере проецировалось на меня, как руководителя работы».

В ANDRA Сергею Михейкину предлагали продлить контракт, но даже высокая зарплата и отличная экспериментальная база не удержали. «Мне в России интереснее, — ​говорит он. — ​Наш потенциал высок и коллективы перспективные. Таким коллективам главное не мешать работать».

Магнетизм Гренобля

Обмотки магнитной системы самого большого в мире ускорителя — ​Будущего кольцевого коллайдера (Future Circular Collider, FCC), который планируется построить в ЦЕРНе, изготовят из сверхпроводников на основе соединения ниобий — ​олово. В процессе эксплуатации материал будет подвергаться электромагнитным нагрузкам на пределе своих возможностей. Во ВНИИНМ создали материалы с двойным легированием, которые должны с этим справиться. Но в российских научных центрах нет магнитов, на которых можно проверить способности новых сверхпроводников. Поэтому специалисты ВНИИНМ обратились в Европейскую лабораторию магнитных полей (EMFL), которая имеет несколько площадок, в частности в Гренобле (Франция).

«Лаборатория в Гренобле располагает целым спектром электромагнитов с высокой индукцией магнитного поля, — ​рассказывает старшая научная сотрудница Мария Поликарпова. — ​Коллективы со всего мира имеют возможность провести свои эксперименты в сильных магнитных полях. Для этого необходимо подать заявку, обосновав актуальность и значимость исследований. Международный научный комитет оценивает заявку и в соответствии с присвоенным статусом выделяет ресурс».

Программы ВНИИНМ по изучению сверхпроводников неоднократно получали поддержку комитета. В 2019 году были приняты две заявки. Эксперименты показали значительный прогресс ВНИИНМ в разработке сверхпроводящих материалов.

«В Гренобльской лаборатории я была впервые, — ​рассказывает Мария Поликарпова. — ​А мой коллега Павел Лукьянов уже в четвертый раз. В принципе, приборное оснащение не отличается от российских лабораторий, за исключением большого выбора огромных магнитов. Но впечатляет организованность, отлаженность всех процессов. Расходные материалы и криогенные жидкости предоставлялись в любом количестве. Эксперименты ограничены только потребляемой мощностью. То есть программа исследований предполагает определенный энергетический ресурс, в который нужно уложиться».

Желанные гости

Радиохимики из ВНИИНМ — ​желанные гости на международных конференциях. Старшая научная сотрудница отделения по обращению с РАО и ОЯТ Любовь Подрезова с 2012 года представляет результаты исследований в области радиохимической переработки ОЯТ на Atalante, Global, RAD, а также на тематических встречах МАГАТЭ. С прошлого года участвует в координированном исследовательском проекте агентства по обращению с альфа-активными отходами, в рабочей группе представители 10 стран — ​членов МАГАТЭ.

«В общении с иностранными специалистами ощущается глубокое уважение к опыту и знаниям российских атомщиков, — ​говорит Любовь Подрезова. — ​На международных научных конференциях атмосфера дружеская, коллеги из одной области исследований большей частью знакомы очно или заочно, по публикациям, поэтому всегда есть темы для предметного обсуждения. Иностранцы передают приветы нашим специалистам, которые не смогли приехать».

Ведущий научный сотрудник Борис Тарасов — ​постоянный участник международных научно-технических конференций. «К российским специалистам относятся в общем доброжелательно, — ​говорит он. — ​Например, я ни разу не получал отказа, когда просил предоставить препринты статей».

Техническое оснащение ряда зарубежных университетских научных центров, где приходилось бывать, особого восторга у Бориса Тарасова не вызвало: «Оборудование многих университетских лабораторий хуже, чем в лабораториях такого же профиля, открытых в России за последнее время. В государственных и тем более частных научных центрах ситуация несколько иная, там экспериментальная база и техническое оснащение лучше».